Первая часть книги Ваграма Балаяна «Шуши» (Изд-во «Зангак», Ереван, 2018 г.)

Вторая часть — http://crossroadorg.info/balayan-shushi-2/

Стр. 5-15

Введение

В многовековой истории армянского народа трудно найти другой город, который сыграл бы такую противоречивую, и в то же время, судьбоносную роль в жизни своего созидающего народа, как Шуши. С одной стороны, он явился стержнем многовекторной и многослойной судьбы армянского народа, придав новый импульс духу его творческой деятельности, а с другой – стал прецедентом потерь и упорной борьбы.
Имея в виду данное обстоятельство, в работе впервые сделана попытка рассмотреть события почти трехтысячелетней давности как фрагменты единого процесса, п роанализировать их в исторических параллелях, выявляя истину, и по мере необходимости, предложить свои подходы и концепции решения проблемы.
В настоящее время, в условиях коренного переосмысления национальных ценностей, в двух армянских республиках, – Республике Армения и Республике Арцах, – изучение многовековой борьбы армян Шуши за независимость, прогресс, сохранение национальных и общечеловеческих ценностей, использование накопленного богатого опыта в деле государственного строительства, экономической и культурной жизни, осмысление политически различного, порой взаимоисключающего развития, его популяризация и творческое использование имеет огромное теоретическое и практическое значение.
Сегодня, в условиях когда азербайджанские политические и научные круги, фальсифицируя события прошлого Восточных провинций Армении, в том числе и Шуши, пытаются сформировать проазербайджанскую ориентацию у мировой общественности. выявление особенностей многовековой истории армянского города–крепости, представление его широкой общественности делает издание данного труда более чем актуальным.
Представление самобытной истории Шуши, на фоне общей истории Арцаха поможет иностранному читателю правильно понять и осмыслить философию и гуманистическую сущность освободительного движения армян Арцаха.

 

ШУШИ: ИСТОРИЧЕСКОЕ ПРОШЛОЕ И НАСТОЯЩЕЕ

Шуши один из тех немногих населенных пунктов Великой Армении, который сыграл судьбоносную роль в истории армян.
На зигзагах многовековой истории, Шуши, вместе с приобретениями и потерями впитывал в себя эволюционные процессы развития региона, и, очищаясь, занял свое решающее место и роль в общеармянской цивилизационной ценностной системе.
Сегодня назрела необходимость в правильной оценке и надлежащем использовании всего этого в деле укрепления Республики Армения и Республики Арцах.
В многовековой истории Шуши особую роль в создании духовных, материальных, общественных и государственных ценностей имело природно–географическое расположение города.
Созданный волею провидения, он подобно горному острову господствует над окрестностью и очень удобен и безопасен для проживания человека.
С западной, восточной и южной сторон Шуши окружен твердокаменными, практически вертикально стоящими скальными массивами изваестняиковых гор, проход через которые для человека практически невозможен. По меткой характеристике дьякона Акопа Шушеци: «…сам Бог укрепил Шуши. Другая, северная часть была окружена крепостными стенами длиною в пять тысяч локтей (2,5 км – В.Б.) с пятьюдесятью башнями и четырьмя воротами» [1].

Военный историк генерал Потто, будучи в 1826 г. в Шуши, писал: «Крепость Шуши построена в проходе между недоступными скалами, которые связаны между собой и составляют одно целое, имеет один узкий проход, который захватить силой невозможно. Тот, кто владеет замком – владеет краем» [2].

1 Ба­ла­ян В. Дос­ти­же­ния ст­ро­и­тель­но­го ис­кусст­ва Шу­ши XIX и на­ча­ла XX вв. и сов­ре­менные за­да­чи сох­ра­не­ния на­ци­о­наль­но­го об­ли­ка го­ро­да// Шу­ши центр ар­мянс­кой куль­ту­ры.
Ма­те­ри­а­лы меж­ду­на­род­ной кон­фе­рен­ции пос­вя­щен­ной 500–­ле­тию ар­мянс­ко­го кни­го­печа­та­ни­я, «­Ка­чар», 6 (71–82), 2012, Шу­ши, 2014, с. 80. (на арм. язы­ке)

2 Пот­то В., Пер­вые доб­ро­воль­цы Ка­ра­ба­га въ эпо­ху вод­во­ренiя русс­ко­го вла­ды­чест­ва (Меликъ–­Ва­ни и Акоп­ъ Юз­ба­ши ­А­та­бе­ко­вы), Тиф­лис, 1902, с. 3–4.

 

 

Осознавая все это, армянские цари и князья, начиная с первого тысячелетия до Р.Х. в этой осевой точке, ведущей из равнин Армянского нагорья, построили укрепленное поселение.
Стремящиеся вторгнуться к сердцу Армянского нагорья – Айрарату, многочисленные орды, с севера и востока, встречали здесь укрепления, гармонично созданные природой и человеком, и разбивались в пух и прах.
Возрастающие из года в год угрозы заставили князей Арцаха возводить еще более неприступные крепости. Следуя духу времени, Шуши из обычной крепости шаг за шагом превращался в оборонительную систему. Расположенные на всем протяжении шушинского ущелья крепости, превратили армянские вооруженные силы в неуязвимый щит. Особенно значимую роль они сыграли в годы сыгнакской борьбы, на традициях которой воспитывались и героически защищали родные границы многие последующие поколения.
Во времена правителей Ванского царства, Ервандидов, Арташесидов, Аршакидов, а также Багратуни, Арцах, и, естественно, составляющая его часть, Шуши были в составе указанных армянских царств.
Обследование и частичное изучение Шушинского плато, дошедшие до нас первоисточники позволяют утверждать, что с раннего средневековья до конца 20–х годов XIX в., т.е. до строительства основной части крепости в начальный период русского господства, на упомянутом нагорье уже существовали отдельные крепости. Неслучайно, в августе 2017 г. во время восстановительных работ Верхней мечети города была обнаружена раннесредневековая христианская гробница. Более того, в Шуши и его окрестностях были обнаружены хачкары (крест–камни) X–XIII вв., а также относящееся к этому же периоду кладбище.
В 2012 г. во время строительства дома–интерната Шуши строители нашли человеческие кости и глиняные трубы, относящиеся к V–VII вв [3].
О существовании Шуши под названием Шавшин упоминают арабские летописцы VIIв. [4].
В течение IX–XIII вв. представители Арцахских княжеских домов усиливаются. Процветают культура и экономическая жизнь. Не остался в стороне от закономерного и естественного развития и Шуши, который в эти времена был более известен под названиями Кар или Караглух, Шушикар [5].

3 U.A. Regnum (02–03–20; KK, 2012, N 2 и 25).

4 Ба­лад­зо­ри. За­во­е­ва­ния ст­ран, пер. П. Жу­зе, Ба­ку, 1927, с. 13; Ибн­–ал Фа­ких, СМОМПК, XXXI, Тиф­лис, 1902, с. 27.

5 Этот Ка­раг­лух не на­до пу­тать с на­хо­дя­щим­ся ря­дом с Хра­мор­том Ка­раг­лух–­Ши­ка­ка­ром.

 

 

Жители соседних с Шуши деревень некоторые части города называли «Кырцэнклох» (Голова горы), что можно понимать в смысле крепость, недоступное место. Показательно, что в 1724 г. Иван Карапет в своем письме русскому царскому двору писал, что он находится у сотников Тархана и Баги в сыгнахе Караглух [6].
В 20–е годы XIIIв., личный секретарь султана Джалалад–Дина, Шехаб–ад–Дин ан–Насави одну из крепостей Шушинского плато называет «Каладара» [7]. Заметим, что в недавнем прошлом, армяне Арцаха Шушинскую крепость называли «Гала», а шушинцев «глецек» – т.е. жители Галы.
Прекрасно осознавая стратегическое значение Шушинского ущелья, турки, начиная с XVI в. непрерывно пытались захватить его. Ликвидировав данную систему крепостей, они, по сути, разделили бы Арцах на две части. Меликства Дизак и Варанда лишились бы связи с Хаченом, Джрабердом и Гюлистаном. В этом случае, врагу удалось бы по отдельности свести счеты с армянскими княжествами. Ну, а с другой стороны, туркам открывалась широкая перспектива продвижения к Араратской долине.
Шушинское плато, являлось наследственным владениеммеликов Варанды Мелик–Шахназарянов, и с середины XVII в. здесь обосновались некоторые ветви их династии.
С конца XVII в., в условиях повсеместных потерь и отчаяния, представители княжеских домов (меликств) Арцаха и католикосы Гандзасара, как носители лучших традиций былой армянской государственности, открыли новую страницу в истории армянского освободительного движения. Светские и духовные лидеры Арцаха, ревностно относящиеся к восстановлению своих прав и свобод, в конце XVII и начале XVIII вв. разработали стратегию армянского народа, которая предполагала – полагаясь на собственные силы, при содействии возможных союзников, в частности России, возродить армянское царство.

В этот период Восточные провинции Армении стали центрами веры и надежды. Для деятелей освободительного движения Арцах стал своеобразным местом сбора.
В 1717 г. сотник Аван со своими соратниками утверждается в Арцахе, превратив Шуши в один из очагов освободительного движения [8].

6 Ар­мя­но–­русс­кие от­но­ше­ния в пер­вой тре­ти XVIII в., т. 2, часть 3, Ере­ван, 1967, с. 186.

7 Ши­ха­бад–­Дин Му­хам­мад ан На­са­ви, Жиз­не­о­пи­са­ние сул­та­на Джа­лал ад–­Ди­на Манк­бурны, Ба­ку, 1973, с. 278

8 Два до­ку­мен­та из соб­ра­ний ру­ко­пи­сей вар­да­пе­та Ха­чи­ка Да­дя­на, «А­ра­рат», июнь, Ва­гарша­пат, 1900, с. 35. (на арм. язы­ке)

 

В 1720–е гг. сотник Аван перестраивает крепость у края скалы и усиливает ее еще четырьмя башнями. В середине XIX в. русские авторы заметили, что еще до появления Панаха в Шуши, во времена сотника Авана крепость превратилась в самую безопасную резиденцию меликов Арцаха [9].
Заметим, что если в данный период Гандзасар являлся духовным центром всего Арцаха и прилегающих районов, то Шуши постепенно превратился в его политический центр. Именно, здесь, в Шуши до 1729 г. политические процессы получали новое развитие.
В документах, относящихся к первой половине XVIII в., интересующая нас крепость представлена под названиями Шош, Шуши, Караглух или сыгнах Караглуха.
В 1720–е гг. армянские вооруженные силы превратили крепости, расположенные по всей длине Шушинского ущелья, в неуязвимый щит. Стремящиеся вторгнуться к сердцу Армянского нагорья – Айрарату орды с севера и востока, встречали здесь укрепления, гармонично созданные природой и человеком, и разбивались вдребезги.
Армяне Арцаха не только сбрасывают персидское иго, сопротивляются притеснениям лезгин и турок, но чувствуют себя настолько уверено, что во главе с сотником Аваном в 1724 г. приходят на помощь отважным воинам Давид–Бека, сражающимся в Сюнике. Однако длившиеся долгие годы военные действия и пустые обещания стран–союзников
создали в регионе тяжелое социально–экономическое и морально–психологическое положение.
Не стерпев этого тяжелого положения и поверив заманчивым обещаниям царского двора, сотник Аван со своими единомышленниками в 1729 г. переселяется на Северный Кавказ и устраивается на службу в царскую армию.
Подобный шаг руководителей сыгнаха Шуши явился пагубным для армян Нагорья: открыв дорогу трагического переселения, который позднее веками продолжал выжимать жизненные соки страны, ослаблять и обессиливать ее. Со второй половины XVIII в. курдские и тюркские племена начали проникать в Карвачарский (в Советский период – Кельбаджарский) и Кашатагский (в Советский период – Лачинский) районы.
Несмотря на это, часть воинства Арцаха выстояла, не испугалось трудностей, осталась на родине, сплотила вокруг себя армян региона, и борьба за свободу продолжилась и в будущем.
На этом судьбоносном историческом этапе центр политического движения Арцаха из Гандзасара и Шуши переместился в резиденцию меликов Дизака – местечко Тог.

9 «­Се­вер­ная пче­ла», №. 210, 18 сен­тяб­ря, С. Пе­тер­бург, 1851.

 

Армянскому Шуши судьбой были предначертаны почти полувековые мрачные и жестокие времена. Этому поселению, считавшемуся гордостью всего Арцаха, суждено было превратиться в руках чужеземцев в адский кратер, извергаюшаяся лава которого сметала на своем пути веками создаваемые и трепетно сохраненные мечты и чаяния армянина.
Во второй половине XVIII в., после смерти Надир–шаха в Персии началась борьба за престол. Воспользовавшись, сложившейся смутной ситуацией в Персии, тюркоязычные племена, кочевавшие в междуречье Куры и Аракса объединившись вокруг предводителя племени Джеваншир, из рода Саруджалу, стали нападать на Арцах с целью разбоя и грабежа. Вначале мелики Арцаха успешно давали им отпор.
Ситуация изменилась в 1751 г., когда в Варанде младший представитель рода Мелик–Шахназарянов Шахназар, не приняв власти своего брата – Мелика Овсепа, заговорщически убил его. Злодеяние, произошедшее в Аветараноце, вывело против Шахназара меликов Хамсы, приверженцев традиций, которые и объединились, чтобы отомстить ему.
Для укрепления своих позиций и противостояниямеликам Дизака, Хачена и Гюлистанамелик Шахназар заключил союз с Панахом.
В целях противостоять армянским меликам, Мелик Шахназар и Панах начали перестраивать и еще больше укреплять крепость. Мелик Шахназар собственноручно положил первый камень, который «стал могилой для него и всех меликств Карабаха» [10]. Шуши, находясь в самом сердце Арцаха, имел более чем доминирующее положение: «данная крепость
становится для Панах–хана несокрушимым оружием для достижения большой власти. Если в Шахбулаге бывший атаман разбойников считал позволительным думать о какой–либо власти, которому подчинилась бы долина Джеваншира, – писал Лео,– то с высоты грозных твердынь Шуши перед ним открывались господствующие безграничные горизонты: на юге – до Нахичевани, на западе – до озера Севан, на севере – до Гандзака и на востоке – до того места, где сливаются Кура и Аракс.И это стремление не было эфемерной мечтой хана, а претворилось в жизнь именно благодаря тому обстоятельству, что у него в руках была Шушинская крепость» [11].

На строительстве Шушинской крепости в основном работали армяне, которых мелик Шахназар набрал в селах Варанды. Таким образом, руками армянина в самом сердце Арцаха еще более укреплялась крепость, которой было суждено на протяжении веков, в политическом смысле, нести бедствие и ужас этому самому народу.

10 Бек­на­за­рян А., Тай­на Ка­ра­ба­ха, Санкт–Пе­тер­бург, 1886, с. 72–73.( на арм. язы­ке)

11 Ле­о, Соб­ра­ние со­чи­не­ний, т. 3, кни­га 2­–а­я, Ере­ван, 1973, стр. 267–268. ( на арм. язы­ке)

 

С этого времени армяне Арцаха стали смотреть на крепость, которая раньше была их защитой, как на враждебный центр.
Воспользовавшись предательским поступком мелика Шахназара впервые в истории, турок попытался насильно обосноваться в Карабахе.
Однако новоприбывший тиран был настолько чужд Арцаху, что Панах местом своего родового кладбища избрал Агдам, купленный у мелика Хачена.
Армянские, грузинские, персидские и русские источники в один голос утверждают, что до середины XVIII в. в Нагорном Карабахе не было турок или мусульман других национальностей.
Несмотря на многочисленные трудности, армяне Шуши продолжали не только жить, но и защищать свою родную крепость.
В августе 1795 г. многотысячное персидское войско во главе с Ага–Мохаммед ханом в течение 33 дней продержало Шуши в осаде. Армяне, как из Шуши, так и из других населенных пунктов Арцаха, организовав вооруженные отряды, смогли защитить крепость.
В конце XVIII в. Мелики Арцаха, в том числе и мелик Варанды Джумшуд Мелик–Шахназарян, приложив все свои силы, пытались при содействии России освободить Арцах и изгнать из Шуши незваных ханов.
В свою очередь, персидские власти и Ибрагим–хан, видели в лице Арцахских меликов и католикоса Гандзасара силу, обеспечивающую вступление русских в Закавказье, поэтому пытались самым жестоким и последовательным образом ликвидировать последние осколки армянской государственности.
Царский двор, видя в меликствах Арцаха организованные реальные структуры и преданных союзников, поддерживали с ними постоянную связь. Обещаниями освободить страну и восстановить армянскую государственность, русское правительство постоянно держало армянских меликов в сфере своего влияния.
Ловко играя на чаяниях армянства, царский двор, в целях осуществления своих внешнеполитических программ, уверенно манипулируя вооруженными силами меликов, в началеXIX в. обеспечил свое доминирующее положение в регионе.
При активном участии армянского народа, победы русского оружия были закреплены Гюлистанским мирным договором 12 октября 1813 г.
Несмотря на то, что армянам Арцаха не удалось воссоздать государственность, тем не менее, оказавшись в составе Российской империи, регион приобрел возможность развития и сохранения национального единства. Центр региона Шуши, являясь осевой точкой связывающей Россию с Персией, получил новые перспективы развития.

В 1813 г. на территориях Карабахского, Шекинского и Ширванского ханств был образован военный район под названием Карабахская область, центром которого был Шуши.
Во время русско–персидской войны 1826–1828 гг. армяне Шуши и соседних деревень, верные традициям своих отважных предков, героически защищали родную землю. Армяне Шуши не только воевали на передовых, но и добывали пропитание, делали порох, восстанавливали разрушенные стены крепости, женщины и дети поставляли хлеб и воду,
патроны, ухаживали за ранеными. Командир русского гарнизона Шуши полковник Реут в своем докладе генералу Ермолову писал: «Относительно армян, защищавших крепость, считаю своим долгом объяснить, что служба их достойна внимания, ибо все они действовали с отличной храбростью, выдерживали многократные приступы, отражали неприятеля с огромным уроном, презирали недостаток продовольствия и никогда не помышляли о сдаче крепости, хотя бы наступил совершенный голод» [12].
После победоносной русско–персидской войны Шуши становится одним из самых безопасных мест для армян. Шуши вновь становится центром объединения армян.
Еще с древнейших времен восточные и западные части Шуши были армянонаселенными. В середине XVIII в. часть армян Казанчи (Шахкерт), Агулиса, Мегри, спасаясь от притеснений ханов, переселилась в Шуши.
После вступления Шуши в состав России город пополнился новыми жителями из вышеуказанных территорий, а также из разных провинций Арцаха, в частности из Джраберда. Переселившиеся в Шуши армяне селились по принципу землячества. Кварталы крепости они называли названиями бывших мест жительства (Казанчецоц, Агулецоц, Мегрецоц,
Карабахцоц или Джрабердоц). Укоренившиеся в разных селах и провинциях обычаи в Шушинской среде видоизменялись или же продолжали существовать в том или ином проявлении, становясь нормами городского общежития.
Переселившиеся в Шуши армяне, подвергаясь влиянию арцахской среды, в течение нескольких десятилетий забыли собственные диалекты, их обычаи были приспособлены к местным, и они уже выступали как жители армянского квартала города.
Получив в 1846 г. статус города Шуши стал играть роль столицы не только для Арцаха, но и для соседних провинций – Шеки, Ширвана, Зангезура.

12 Пот­то В., Пер­вые доб­ро­воль­цы Ка­ра­ба­га…., с. 62.

 

Несмотря на то, что с административной точки зрения Шуши не имел отношения к указанным провинциям, более того не нес ответственности за них, тем не менее, городские власти, партии, общественные, благотворительные, здравоохранительные, образовательные, культурные организации, интеллигенция были обеспокоены судьбами и
насущными проблемами армянства Шеки, Ширвана и Зангезура. Развивающийся город изо дня в день становился административным, политическим, экономическим и культурным центром региона, и проживать там становилось приятно и почетно.

До 50–х годов XVIII в. Шуши был мононациональным армянским поселением. В период существования Карабахского ханства в Шуши начали проникать турки и курды. В 1833 г. в Шуши проживало 7304 человека, из которых 3850 (52,8%) – армяне, 3446 (47%) – тюрки (татары), 0,1% – представители других национальностей [13].
В 1854 г., уже после того как Шуши получил статус города, численность жителей составляла 15194 человека, из которых 7760 (51,1%) были армяне, 7391 (48,6%) – тюрки (татары), 43 (0,3%) – русские [14].
Согласно переписи населения, организованной в Шуши в 1873 г, число жителей составляло 24552 человека, из которых 13504 (55%) были армяне, 10804 (44%) – тюрки (татары) и 244 (1%) – представители других национальностей [15].
О растущей численности населения Шуши говорят данные, полученные из посемейных списков, составленных в 1886 г.
В 1885 г. население Шуши уже составляло 26806 человек, из которых 15188 (56,7%) были армяне, 11595 (43,2%) – тюрки (татары), 21 (0,07%) – русские и 2 еврея [16].
По данным 1886 г. Шуши, по численности населения, был третьим городом Закавказья после Баку (86611 человека) и Тифлиса (78445 человек). В тот же самый период население Шуши было больше, чем население Нахичевани, Ордубада и Нор Баязета Ереванской провинции, или Батума, Озургети, Поти, Сухума, Редут–Кале Кутаисской провинции вместе взятых [17].

13 На­ци­о­наль­ный Ар­хив Ар­ме­ни­и( да­лее НА­А), ф. 93, оп.1, д. 51–52 14 «­Кав­казс­кий ка­лен­дарь» на 1856 г., от­дел III, Тиф­лис, 1855, с. 358–359.

15 Ста­тис­ти­чес­кие таб­ли­цы о на­ро­до­на­се­ле­нии Кав­казс­ко­го кра­я, сбор­ник све­де­ний о Кав­казе, т. VII, Тиф­лис, 1880, стр. XXII–XXV.

16 Свод ста­тис­ти­чес­ких дан­ных о на­се­ле­нии За­кав­казс­ко­го кра­я, изв­ле­чен­ных из по­се­мейных спис­ков 1886 г., Тиф­лис, 1888., НА­А, ф. 57, оп.1, д. 118, л.89 – 93.

17 Иш­ха­нян Б., Тер­ри­то­ри­аль­ные раз­де­ле­ния на­ро­дов За­кав­каз­ья, «­Де­ло», N 11–12, но­ябрь–­де­кабрь, Ба­ку, 1917, с. 117, 121. (на арм. язы­ке).

 

По данным первой всероссийской переписи населения 1897 г. в Шуши проживало 25881 человек, из которых 14420 (55,7%) были армяне, 10778 (41,6%) – тюрки (татары), 396 (1,5%) – русские, 133 – поляка, 1 – чех, 1 – латыш, 73 – молдаванина, 1 – француз, 12 – немцев, 5 – персов, 1 – осетинец, 4 – еврея, 39 – грузина, 4 – аварца, 1 – чеченец, 8 – башкирца, 1 – чуваш. Кроме них в городе проживало 249 временных жителя и 745 иностранных граждан [18].
Сокращение численности населения города объясняется неблагоприятными экономическими условиями.
В конце XIX – начале XX вв. замечается рост населения Шуши. В основном это объясняется ощутимым ростом в экономике Шуши мануфактурного, фабричного и заводского производства. Был решен вопрос занятости населения города. В 1904 г. численность населения Шуши достигла 33187, из которых 17982 (54,2%) были армяне, 14548 (43,8%) – тюрки (татары), 593 (1,8%) – русские и 64 (0,2%) – представители других национальностей [19].
Новым бедствием для армян Шуши стали армяно–тюркские (татарские) столкновения 1905 – 1906 гг., в результате которых сотни армян погибли, а остальные вновь вынуждены были стать беженцами.
Если накануне армяно–тюркских (татарских) столкновений в 1904 г. в городе проживало 17982 армянина, то в 1906 г. это число сократилось на 5184 и снизилось до 12798 человек [20].
В короткий период времени, когда с 1907 г. жизнь в Российской империи в определенной степени наладилась, и до событий 1917 г., Шуши снова зажил своей обычной жизнью. И это оказало благотворное влияние на демографический процесс.
В 1914 г. численность населения Шуши достигла 42130 человек, из которых 22004 (52,2%) были армяне, 18864 (44,7%) – тюрки (татары), 118 (2,8%) – русские и 74 – представители других национальностей [21].
В 1916 г. в Шуши уже проживало 43864 человека [22]. По данным другого автора, из 43869 жителей Шуши 23396 (53,33%) были армяне, 19121 – мусульмане, 1249 – русские, остальные – грузины, горцы, европейцы [23].

18 Пер­вая все­об­щая пе­ре­пись­ Рос­сийс­кой им­пе­ри­и, Т. LXIII, Ели­за­вет­польс­кая гу­бер­ни­я, 1904, под.ред. Трой­ниц­ко­го.

19 НА­А, ф. 56, оп.15, д.265, л. 144.

20 Там же.

21 «­Кав­казс­кий ка­лен­дарь» на 1915 г., Тиф­лис, 1914, с. 81–214.

22 «­Кав­казс­кий ка­лен­дарь» на 1917 г., Тиф­лис, 1916, с. 190.

23 А­лек­са­нян О., Ар­мянс­кое на­се­ле­ние Шу­ши и Ка­ра­ба­ха в 1916–1926гг, // Шу­ши – ко­лы­бель ар­мянс­кой ци­ви­ли­за­ци­и, Ере­ван, 2007, с. 116. (на арм. язы­ке).

 

Почти такие же данные приводят английские источники. По подсчетам председателя действующего в Шуши Национального собрания Е. Ишханяна, в 1918 г.в городе проживало 32000 армянина [24].
Армянская часть города состояла из 4 кварталов (Казанчецоц, Агулецоц, Мегрецоц и Карабахцоц или Джрабердоц), которые, в свою очередь, были раздeлены на 18 кварталов.
С конца XVIII в., т.е., начиная со времен Карабахского ханства, по соседству с армянами проживали также татары (тюрки) и курды. Вследствие естественного роста и проникновений из разных частей Закавказья и Персии их численность в XIX в. выросла и в Шуши был образован турецкий квартал. Во второй половине XIX– начале XXвв., когда тюрки уже стали переходить к оседлости, представители их знатных родов начали жить в Шуши, и служили примером экономической, культурной и политической жизни разным тюрконаселенным поселениям Закавказья.
В Шуши нашли пристанище также представители русских, немецких, польских знатных родов, а также других национальных меньшинств.
Жившие в XIX – начале XX вв. армянские, русские, даже турецкие авторы, политические, культурные деятели замечали, что тюрки Закавказья, в том числе и Шуши, блуждали во мраке, были невежественны, фанатичны, невосприимчивы по отношению к новому, отсталы и консервативны. Русский художник Василий Верещагин, будучи в 1865 г. в Шуши, писал: «В Шуше, как и везде, армяне играют роль прогрессистов, а татары (тюрки – В.Б.) – роль консерваторов и вообще задерживающего элемента» [25].
Представители армянского сообщества Шуши прекрасно осознавали, что тяжёлые бытовые условия турецкого квартала, повсеместное невежество являются благодатной почвой для появления агрессивного и непредсказуемого соседа, поэтому предпринимали различные меры для устранения или хотя бы преуменьшения этого зла.
В конце XIX – начале XX вв. шушинские богачи Тадеос Тамирян, Аршак Гукасян, Давид Нерсисян выделили средства на содержание школ для татар (тюрок), распространение грамотности среди них.
Треть питьевой воды, проведенной в город на средства Т. Тамиряна, доставались турецкому кварталу и лишь одна часть – армянскому. Но это не помешало потомкам этих самых тюрок самым жестоким образом расправиться с безмолвным надгробным памятником армянскому благотворителю. 14 сентября 1989 г. во дворе церкви Казанчецоц тюрки
взорвали надгробный памятник великого шушинца.

24 Иш­ха­нян Е., На­гор­ный Ка­ра­бах (1917–1920), Ере­ван, 1999, с. 321. (на арм. язы­ке).

25 Ве­ре­ща­гин В., Пу­те­шест­вие по За­кав­каз­ью в 1864–1865 гг., СПБ, 1870, с. 260.

 

 

Вторая часть книги — http://crossroadorg.info/balayan-shushi-2/