В Сборнике материалов, изданного к 90-летию И.С. Исакова в 1984 г. на стр. 269-275 приведены семь писем из переписки Исакова с другом детства, ставшим известным советским и осетинским писателем Х-М.М. Мугуевым. Хаджи-Мурат Магометович – участник трех войн, писатель-фронтовик.  О Мугуеве – в Википедии. и на сайте знаменитых сынов осетинского народа https://ossetians.com/rus/news.php?newsid=869 Уроженец станицы Черноярской Моздокского района Мугуев и уроженец армянского Карса Исаков встретились в Тифлисе в школе и подружились на всю жизнь. Фрагмент об Исакове и Мугуеве в книге В.А. Рудного – http://crossroadorg.info/rudny-2/

Письма в Сборнике – из издания Госархива Армении «Банбер Айастани архивнери», №2, 1979.

Перед текстом письма – дата и номер документа по Сборнику. На фотографии два друга в молодости и зрелом возрасте.

Оцифровка из Сборника 1984 года – от “Хачмерук”.

№ 84

14 октября 1943 г.

 

Глубокоуважаемый т. Мугуев! (142)

Спасибо за книгу. Некогда имел, хранил, но не уберег. Перечел запоем. Помимо прочих достоинств, для меня она представляет особый интерес, т. к. сам я закавказец, а два самых мне близких человека служили в описываемый период в нижегородском драгунском. Оба погибли, успев мне рассказать не только о своих походах в Персии и Турции. Впервые о походе вашей сотни я узнал от них.

Если случайно Вы когда-нибудь найдете лишние экземпляры «Врат Багдада», я буду очень признателен за получение одного из них от автора. В знак дружбы посылаю свою книгу, однако без обязательства ее читать.

Ваш Исаков

«Банбер Айастани архивнери», 1979, № 2, с. 32—33.

 

№ 85

25 января 1954 г.

Сочи

Дорогой Хаджи-Мурат!

1. Только-только начинаю приходить в себя от московского бедлама, связанного с выходом II тома Морского атласа, установок по III тому, получения нового задания от командования; от болезни жены и перманентного своего кувыркания от боли. Был момент, когда казалось, что не выдержу. Не от перечисленного, а от посетителей и телефонов, прослаивавших мозг и так отягченный работой и тяжелыми событиями, нас всех касающимися.

2. Наконец вырвался. От Барвихи отказался (телефоны, посетители, всезнающие московские сплетники). От клиники Вишневского— т. к. слаб. Еще не моту. Поехал в Сочи. Хоть не сезон (шторма с снегом и дождем, зато без телефона и со строгой изоляцией люкса).

3. Начинаю отходить (не на тот свет, а от прострации). Тихо читаю. Валяюсь. Сочи не вижу из-за слякоти и пурги. Нежданно вваливается генерал Шарабурка засвидетельствовать почтение и вспомнить, как «мы вместе рубали» на Таманском. Интересная, но анекдотическая встреча. Он кое-что модернизирует, и его воспоминания «исправлены и дополнены». Но я был рад этому сюжету.

4. Извиняюсь, что не повидался. Не было не только времени, но и сил.

5. Прочел «Путь генерала» М. Брагина. Военгиз. 1953. О Ватутине. Для меня дело не в литературе, а в фактах. Не могу себе простить, что в этом маленьком человеке не разглядел большого. Расскажу.

Привет Исаков.

«Банбер Айастани архивнери», 1979, № 2, с. 33.

 

№ 86

12 января 1958 г.

Дорогой Хаджи-Мурат!

1. Почему пишу (а пишу давно), сказать трудно. Самое простое определение — есть какая-то внутренняя потребность. Больше того, есть убежденность, что я могу этим принести некоторую, пусть скромную, помощь советскому читателю.

2. Посылаемое — не «проба пера», т. к. у меня около 60 рассказов, очерков, новелл.

3. Прошу как друга ни по телефону, ни при личной встрече меня не выдать перед О. В. Это сложный вопрос, но она не читала еще ни одного рассказа. Суть в том, что она, зная, что я несколько лет назад принялся приводить в порядок свои записки и наброски (с 1913 г.), искренне сказала, что я зря теряю время, наношу вред самому себе и т. д. и т. п., что мое призвание наука. После этого пишу тайком и дал себе слово: либо она прочтет публикацию, либо ничего.

4. Почему до сих пор конспирировал не только с ней? Нелепо, но так. Некоторые в больших рангах считают недостойным «пописывание в газетах». Осуждают даже публицистику («Лит. газета», № 115, 95. 9. 1958 г. и «Новое время», № 39, 26. 9. 1958 г.) (144), за которую похвалили серьезные люди. Беллетристику не простят. Странно, в Советском Союзе? Но так.

5. Что побудило написать два «кубанских» рассказа (145), видно из проекта письма в редколлегию журнала, которое использую только после Вашего отзыва. Рассказы набросаны давно и так же давно я намекал Вам, что буду просить совета.

6. Почему выступаю сейчас? Исполнилось 64 года. Впервые к испытаниям с невромой в культе — в середине года сдало сердце. Жить осталось недолго, а полуфабрикатов на 10 лет. Все равно не успею. Но заметки в таком виде, что никто не сумеет реализовать. Поэтому я заторопился.

7. Прошу честно, как друга, сказать свое мнение: общее; редакционные; если 1-2 положительны, то как и через кого можно публиковать? Напишите мне. Оттиск возвратите.

8. Чтобы от вас ничего не скрывать, скажу, что месяца 3 назад послал К. М. Симонову в Ташкент рассказ «Летающий дегенерат» (146). Ответ не могу воспроизводить, т. к. бросает в краску от комплиментов. Смысл такой: талантливо, и я не имею права бросать. Но, к сожалению, от помощи протолкнуть в журнал он уклонился. Так рассказ лежит на полке, а я кончаю серию из 7 рассказов о пережитом на флоте в Феврале и Октябре. Заканчиваю.

Трудно, т. к. одновременно работаю у министра обороны и в Академии наук.

Привет Ваш Вано Исаков

P. S. Прошу пока не оглашать, т. к. предвижу войну со стороны «флагманов» морской литературы, с которыми состязаться не намерен.

«Банбер Айастани архивнери», 1979, № 2, с. 34—35.

 

№ 87

8 октября 1958 г.

Дорогой Хаджи-Мурат!

Спасибо! Другого не ждал. Вы наверное не представляете, что значит товарищеская помощь начинающему. 64 года исполнилось в августе.

Где-то в глубине души два сомнения. Что второй лучше первого — понимал сам. Но не слишком ли Вы расхвалили второй?

Относительно первого согласен почти во всем. По возвращении из Ленинграда сяду сокращать. Но вот в чем сомнение. В комнате было 3 табурета и на третьем сидел я. И цикады были, и луна была (черт с ними, значит не сумел передать, но меня они задурили – так контрастировали с комнатой), но и кресты были, и в огород летали. Я только убрал «матерное» обрамление. Думаю, что члену партии и кавалеру 2-х Красных Знамен стала ясна несовместимость.

Подъесаул, конечно, описка. С полками мне все ясно, т. к. есть все книги Корсуна (147) (похоронен вчера), некролог бледный сегодня в «Красной звезде».

Речь должна идти не о казачьей дивизии, а о кавалерийской. Беда в том, что записывал многое со слов героя. Последний не силен в хронологии. Но это я поправлю, хотя он будет недоволен.

Вы не поняли меня. Симонов хвалил не «Кавалеров», а «Летающего дегенерата». «Кавалеров» он не видел и не увидит, они Ваши со дня рождения. Намечал для «Знамени», но переговоров ни с кем не вел.

Завтра уезжаю в Ленинград прочесть свои морские рассказы своим друзьям-матросам. По возвращении сокращу первую часть и предложу «Знамени». Еще раз спасибо. Я с трепетом ждал траурной оценки всего. После учета Ваших поправок буду читать герою (до предложения «Знамени»). Хотя мы и друзья, но возможны сюрпризы,

Привет Ваш Исаков

«Банбер Айастани архивнери», 1979, № 2, с. 35.

 

№ 88

20 марта 1959 г.

Хаджи-Мурат!

Вы для меня Уста. Какие могут быть обиды? Я благодарен Вам за помощь. Когда бродяжил и был на побегушках у старого Уста-ага (маляра), при ремонте старых грузинских соборов, то получал щелчки. Когда же уста погнался, чтобы вздуть, то я удрал и больше к нему не возвращался. Но подмастерья всегда хитрили. И сейчас.

«Летающий граф» (148) — полуфабрикат. Тема. Фабула. Точка. Но это не готовая вещь, и потому 90% замечаний справедливы, и я их приемлю. Не беспокойтесь, в редакции нет ни страницы. Когда сдам, будет меньше по объему и чуть лучше. Графа лично не видел. Его отправили в Тбилиси, когда я лежал в Сочи. Но главная хитрость не в этом, а в том, что лучшие вещи никому не показываю. Пока. Учусь.

Сейчас составил перечень рассказов (Волга — Энзели) — получилось 42-43! Как видите, я фабулист. Вижу там, где другие не видят; запечатлеваю, умею выбрать и т. д. А вот писать еще не научился. Если не будете возражать, то шефом попрошу быть Вас (начну осенью), т. к. Лагань, 19-ти футовый, Махач, Машраги, Баку и т. д., Киров, Левандовский, Серго, Анастас и т. д. — знакомые, близкие Вам.

Есть и к Вам вопросы. Куда делся член военного совета при Саксе (149)—Ага-Бабов (тифлисец)? Не засылали ли в тыл к белым крепкого большевика под фамилией Гофман? Какого числа Вы пришли в Махачкалу, на Дербент? (около апреля 1920 г.). Видели ли порубленных арестантов (коммунисты и семьи) у стены тюрьмы (на горе). Чья работа? Формально — контрразведки, но свидетели показывали: бичераховцы! Осетинская сотня! Дагестанский дивизион и т. д. Толком не узнал, а теперь надо.

Может, думаете не надо ворошить такую давность? По фабуле надо. Да и для будущего полезно.

Пока из редакции «Нового мира» — тихо. Буду рад получить Вашу работу. Желаю здоровья, без которого нет писания.

Ваш Исаков

«Банбер Айастани архивнери», 1979, № 2, с. 37.

 

№ 89

23  апреля 1962 г.

Дорогой Хаджи-Мурат!

Спасибо за привет и весточку. У меня — только конгресс разоружения н мира (150). Дает о себе знать и по сей день, т. к. валяюсь на даче, разбитый физической и моральной перегрузкой. Ну, а дожди и жара от печки, оригинально для июля, успокаивают культю, но отнюдь не «гули и сули». К тому же и газеты, без которых не могу — не дают покоя. Так или иначе ни одной организованной строки. Сотни — неорганизованных, абсолютно несвязанных, нервных, разбросанных, часто бесполезных даже на далекое будущее. Все это создает ощущение никчемности, бессилия.

Аллах акбар! Пусть это будет временно.

На конгрессе было исключительно интересно. При случае расскажу. Попутно, впервые, был под командой писателей. Думал, что в организационном отношении мастера бедлама — академики. Оказалось, что под командованием писателей нельзя не только создать секции конгресса, но даже договориться, кто первый должен сказать «А». Спасибо за «Московского литератора». В первом же полученном номере — Ю. Давыдова об Аральском море и о дружбе Шевченко с Г. Бутаковым. Слышу впервые.

Многие открещивались от «царского прислужника», предшественника и учителя С. О. Макарова. Григорий Бутаков был незаслуженно забыт, как и его борода и «Тактика парового флота». С легкой руки Давыдова Шевченко откроет ему дверь из небытия. Кстати, пра или праправнук тоже с бородой и тоже Григорий Бутаков, вышел в отставку из РККФ или ВМФ СССР, только в чине кавторанга (Ред.: капитан 2-го ранга), хотя мичманом включился в Октябрь, геройски воевал с интервентами на Черном море… и только потому, что пра или прапрадед был царским сатрапом. Я всегда сомневался в этом самом сатрапстве, т. к. старик был очень умным. А умных сатрапов, приспешников и блюстителей трона всегда было очень мало. И всегда с оговоркой. Милютин, Витте – единицы. Победоносцев, Кассо, Штюрмеры — стандартные, многочисленные верноподданные могильщики монархии. И черт с ними. Но они заслонили несколько интереснейших фигур своими трупами. Посылаю копию полученного письма. Необычность и интересность оцените именно Вы. Также и мое побуждение. Это не рецензия. Но как интересно рождаются ассоциации, такие неожиданные, наивные и кое-где претенциозные.

Учтите: автор — матрос гвардейского экипажа; в 1916 г. послан в Японию на купленный «Варяг» (наиболее глупое и преступное дело царского правительства). Революцию пережили в Англии, куда «Варяг» зашел на ремонт и где его задержали англичане, вкупе с белыми. Вот почему Ядров о бое в Моонзунде, о Ледовом и т. д. узнает по сути впервые. В английских газетах все это было иначе. Но офицеров и матросов Балтики он знал отлично, еще с довоенного времени. Вот почему и поверил моим рассказам.
Буду ждать «Тонкую рябину».

Ольга Васильевна, как всегда, болеет моими болячками, а так как и свои есть, то ей тяжелее.

Привет Ваш Исаков

«Банбер Анастанн архивнери», 1979, № 2, с. 43-44.

 

№ 90

27 июля 1967 г.

Дорогой Хаджи!

1. Ради Аллаха не подумайте, что я молчал в ожидании, пока в Ереване отпечатают новые бланки. Они не при чем, кроме того, что и бумага, и целая стопа не обошлись мне ни сантима.

2. 2 с половиной месяца пластом на койке, причем манипуляции с «судном» мучительнее болей в области груди. После этого 1 месяц с правом читать, но не писать. И это с человеком, который до 73 лет хвастался, что сердце в порядке. Утешаться тем, что модно? Вряд ли это утешительно и уместно.

Так или иначе, ничего не знаю о Вас. Ведь у меня даже телефон отняли. Было время и газеты. Но, по совести говоря, читая газеты, можно заболеть и более крепкому, и более молодому.

3. Как только дорвался до квартиры, бегло пересмотрел багаж, который чуть не стал «наследием». Вывод: зря кое-что долго тянул. Ведь есть вещи 95-процентной готовности.
Сдал в «Новый мир» «Переводчика» — обещают публикацию в № 10. Дай Аллах!

Сдал в «Литгазету» «Испытание Лахути»! (151). Тертерьян лично по телефону заверил, что пойдет, но… или ужатое в один №, или с продолжением в двух №№, включая 3 клише. Окончательный ответ обещают завтра или послезавтра. Очень переживаю, очень! Это литература. Это эпизод из жизни человека, который на всю жизнь оставил неизгладимое впечатление. Не как поэт — это судите Вы, а как революционный боец. Об этом говорят документы архива.

Всеми силами прятался от «юбилейных» ко дню флота. Только «Техника молодежи», сократив с 9 страниц до 4-х, дает обезглавленную вещь (и без ног)! Никогда не думал, что у нас есть редакторы с таким карандашом: «…Строчки, где сказано, что офицеры играли в карты, надо выбросить, т. к. наш читатель не должен знать ничего о картежной игре!!» Сперва не поверил. А через день пошло в набор. Учтите, что речь шла о царских офицерах!!! Вот это бдительность. Когда опомнился, решил не иметь дело ни техникой, ни с молодежью. Достругиваю колодки 5-10-летней давности, но в большом проценте готовности. Даже ангел-хранитель, или, если говорить точнее, цербер не возражает.

Куда и когда что дам обещал подсказать Б. Г. Закс, который разместит готовые рукописи. К сожалению, здесь нет машинистки, а Александр Иванович только что возвратился из половины отпуска, который он разбил хитро и умно, но без учета моих интересов. Помогите и Вы, если Вы в форме, если Мунблит (152) в Москве, спросите, не нужны ли ему два эссе (о Стендале и Эдгаре По), оба по 4-5 страничек машинописных.

Я понимаю, что подвел Вас с издательством, но надеюсь, что там поймут, что инфаркт сваливает авторов не по расписанию.

Как только подтвердите, что Вы в городе и что не противно меня видеть, приеду специально.

Привет супружнице и ангелу.

Вано

Р. S. Мой телефон на даче даже действует. Бывают чудеса. Будет время — подайте голос: АЖ-3.00.20+1.51 (это Томилино), а живем в той же Малаховке. Надежде Павловне и Тимуру — салют в 21 выстрел по поводу дня ВМФ.

P. Р. S. В «Лит. газете» мне редактором приставили — Ишимова Владимира Николаевича. Но я его пока знаю только по телефону. Знаете ли Вы?

«Банбер Айастани архивнери», 1979, № 2, с. 50-51.