11 октября 1967 г. скончался Адмирал Флота Советского Союза И.С. Исаков. Спустя три месяца его воспитанник, подчинённый, очевидец почти смертельного ранения и “воскрешения” Исакова контр-адмирал Владимир Иванович Рутковский (20 марта 1902, Юрбаркас — 9 августа 1982, Ленинград) опубликовал воспоминания. Они приведены в Сборнике материалов, изданном к 90-летию И.С. Исакова в 1984 г. на стр. 302-306 (документ №110). Сайт “Хачмерук” перевёл в текст публикует эту статью к 130-летию выдающегося флотоводца.
№ 110
Воспоминания контр-адмирала В. И. Рутковского
29 февраля 1968 г.
Мне довелось служить с Иваном Степановичем на флоте более 40 лет. Впервые я встретился с ним на Черноморском флоте в 1924 году в весьма трудное и напряженное для нашей молодой республики время.
После окончания Военно-морской академии имени К. Е. Ворошилова в 1930 году я был назначен в оперативное управление Генерального штаба РККА, где морской сектор возглавлял И. С. Исаков. Являясь его заместителем, я прошел теоретическую и практическую «исаковскую» школу штабного офицера-оператора, который не должен ошибаться и до мельчайших подробностей должен все предусмотреть, рассчитать и на научной основе сделать исчерпывающие и конкретные выводы и предложения. В оперативных вопросах Исаков И. С. заслуженно считался одним из лучших операторов флота и не только в совершенстве владел этим стилем работы, но умело и с любовью передавал свой опыт молодому поколению офицеров-операторов.
Командуя в 1938—1938 гг. эсминцем на Балтике, я непрестанно чувствовал инициативное руководство и целеустремленную направленность И. С. Исакова, командующего Краснознаменным Балтийским флотом, в подготовке не только отдельного боевого корабля к боевым действиям, но и флота в целом к будущей войне.
Начало Великой Отечественной войны застало Ивана Степановича в должности начальника Главного штаба Военно-Морского Флота и заместителя наркома ВМФ…
Для координации действий сил флота с войсками фронта с самого начала Великой Отечественной войны была создана при командовании Северо-Западного направления небольшая морская оперативная группа офицеров, возглавляемая мной, а с прибытием в Ленинград И. С Исакова она перешла в его подчинение.
В осложнившейся до предела оперативной обстановке под Ленинградом И. С. Исаков показал свое умение и незаурядные организаторские способности в руководстве обороной Ленинграда. Штаб Северо-Западного направления в то время находился в Смольном, но И. С. Исакова там можно было видеть очень редко — он, как правило, находился там, где складывалась тяжелая угрожающая обстановка.
В Таллине он участвовал в подготовке и руководстве первыми операциями Балтийского флота и совместными боевыми действиями с сухопутными войсками фронта. В Кронштадте руководил подготовкой и организацией обороны подступов к городу Ленина со стороны моря. Активно участвовал в создании непосредственной морской обороны Ленинграда и в формировании озерных военных флотилий: Ладожской, Онежской и флотилии Чудского озера, мобилизуя, вооружая и укомплектовывая суда торгового флота, а также береговые и железнодорожные батареи с морскими орудиями, организуя их взаимодействие с артиллерией фронта.
Когда фашистские войска в сентябре 1941 года вышли на ближайшие подступы к городу, то умело и своевременно созданная морская оборона сыграла большую роль в общей системе обороны и защиты города.
Много энергии и энтузиазма было вложено И. С. Исаковым в строительство гаваней с причалами на необорудованном западном побережье Ладожского озера, которые в период блокады города нужны были для приема боезапаса, продовольствия фронту и городу и эвакуации раненых и населения на Большую землю.
Нельзя не упомянуть о большой заслуге И. С. Исакова в организации переброски через Ладожское озеро станков и необходимого оборудования Кировского завода для танкового производства на Урале, куда были эвакуированы и квалифицированные рабочие этого завода вместе с семьями. Организуя эти перевозки через Ладожское озеро, И. С. Исаков находился непосредственно на этих объектах строительства и перевозок: в Осиновце, Морье и Кокорево, которые находились под непрерывным обстрелом артиллерии противника из Шлиссельбурга (Петрокрепости) и бомбёжками с воздуха.
25 октября 1941 года Исаков И. С. был отозван в Москву для работы в Главном морском штабе. Но уже весной 1942 года, когда на Северном Кавказе и в Крыму создалась неблагоприятная обстановка на фронте и Черноморском флоте, И. С. Исаков покидает Москву и направляется в действующую армию. Линия фронта летом 1942 года подходила к перевалам Главного Кавказского хребта, узкая полоса кавказского побережья непрерывными тяжелыми боями удерживалась нашими войсками.
Севастополь оборонялся в блокаде от штурмующих его фашистских войск и авиации, а корабли Черноморского флота вынуждены были базироваться в портах кавказского побережья. Такую неблагоприятную обстановку па черноморском театре военных действий застал И. С. Исаков, когда он прибыл в Краснодар, для координации действий фронта и флота, являясь членом Военного совета и заместителем командующего Северо-Кавказским направлением (впоследствии фронтом) Маршала Советского Союза С. М. Буденного, а затем генерала армии И. В. Тюленева.
И здесь Иван Степанович был верен своему принципу – находиться там, где происходят непосредственные боевые события. Его можно было видеть с Маршалом Советского Союза Буденным С. М. на сторожевом катере в Керченском проливе, когда надо было на месте организовать переправу на Таманский полуостров войск, вынужденных оставить Крым. Он был на передовых береговых батареях в Цемесской бухте, разделявшей расположение наших войск и противника. Личный состав героического лидера «Ташкент» навсегда запомнит незабываемый момент, когда, вернувшись в Новороссийск после последнего трудного похода в Севастополь в июне 1942 года, сильно поврежденный авиацией противника, полузатопленный, с большими потерями в людях, но выполнивший с честью боевое задание с гордо развевающимся военно-морским флагом на гафеле, «Ташкент» вошел в Новороссийскую бухту, где был встречен членом Военного совета фронта адмиралом И. С. Исаковым. Адмирал затем вскоре вручил правительственные награды личному составу лидера.
Командование и штаб Закавказского фронта находились в г. Тбилиси, куда после ликвидации Северо-Кавказского фронта в сентябре 1942 г. прибыла и морская оперативная группа.
2 октября 1942 года И. С. Исаков, взяв меня с собой, отправился в очередную поездку к линии фронта под Новороссийск. 4 октября начиналось наступление войск Закавказского фронта на горном перевале севернее г. Туапсе и, поскольку в этой наступательной операции принимали участие морская пехота и морская артиллерия Черноморского флота, то адмирал И. С. Исаков изменил маршрут и с командованием Закавказского фронта направился в район проведения операции войск фронта. Машины, следуя днем по единственной узкой горной дороге к линии фронта, в районе железнодорожной станции Индюк внезапно были атакованы тремя «Юнкерсами» противника, в результате чего был тяжело ранен в ногу И. С. Исаков. Первая помощь ему была оказана девушками-санитарками полевого перевязочного пункта, после чего его доставили в палатку походного подвижного госпиталя 18-й армии, переполненную ранеными бойцами. Получив сообщение о ранении адмирала к вечеру 4 октября, начальник санитарной службы ЧФ Брагин И. С. сразу же отправил санитарную машину с врачом В. И. Миролюбовым на станцию Индюк и выслал туда же дрезину для эвакуации раненого адмирала. Кроме того, на другой машине выехал хирург А. Ф. Нефедов с необходимыми медикаментами и кровью для переливания. Обе машины с большим трудом прибыли к месту назначения уже утром 5 октября. Врач А. Ф. Нефедов сделал переливание крови, перевязку и противошоковые уколы. Дрезина же, прибыв на станцию Индюк, была разбита при очередном воздушном налете противника. Начальник ВОСО 18-й армии выделил свою дрезину, но так как железная дорога все время бомбилась, то эвакуирование раненого адмирала смогли выполнить только с наступлением темноты на дрезине, в сопровождении врача А. Ф. Нефедова.
Соблюдая все меры предосторожности, дрезина благополучно прибыла в Туапсе и далее, пользуясь темным временем, направилась в Сочи, где находился морской госпиталь ЧФ в здании санатория Министерства сельского хозяйства, куда и прибыла утром 6 октября. После осмотра консилиум врачей пришел к заключению, что нужна немедленная ампутация ноги, чтобы предотвратить распространение начавшейся газовой гангрены. Без согласия же самого больного делать операцию не решались. Больной в это время был в очень тяжелом шоковом состоянии, однако сознания не терял. Было решено все же спросить его согласие на ампутацию. К нашему общему удивлению он, внимательно выслушав врача, ответил: «Вы врач и делайте то, что считаете нужным», после чего его сразу же перенесли в операционную. Операцию выполнили флагманский хирург Черноморского флота профессор Б А. Петров, начальник хирургического отделения ЧФ Белинский и хирург Чернецкий при наркотизаторе Агелове и операционной сестре Меркурьевой.
В этот же день в Сочинский госпиталь прибыл и начальник медико-санитарного отдела Черноморского флота А. М. Зотов. Через два дня после операции, по распоряжению наркома ВМФ адмирала Н. Г. Кузнецова, из Москвы в Сухуми прибыли самолетом начальник Медико-санитарного управления ВМФ профессор хирург генерал-майор м/с Ф. Ф. Андреев, главный хирург ВМФ профессор генерал-лейтенант м/с И. И. Джанелидзе, главный терапевт ВМФ профессор А. Л. Мясников и Ольга Васильевна.
Для быстрейшего следования в Сочи из Сухуми им был предоставлен торпедный катер.
Состояние больного к этому времени еще более обострилось и жизнь его была в большой опасности. Когда катер подошел к сочинской пристани, то первым вопросом И. И. Джанелидзе был: «В каком состоянии больной?», на что я ответил: «Полчаса тому назад, когда я уезжал из госпиталя, он был жив и лечащий врач сказал, что возможно будет жить час-два». На предельной скорости машины мы за несколько минут были уже в госпитале. Взбежав легко по лестнице на второй этаж, И. И. Джанелидзе прямо прошел в палату, где лежал И. С. Исаков, попросив удалиться из палаты всех находящихся там врачей, консультантов, сестер, сиделок и санитаров и, осмотрев больного, задал ему экспромтом вопрос— «Что бы Вам хотелось в данный момент?». На что получил следующий ответ, а вернее просьбу: «Первое — избавьте от всяких уколов, которые делают мне часто в течение круглых суток и второе—дайте коньяку, если это, конечно, можно». Заверив, что обе просьбы будут исполнены, И. И. Джанелидзе здесь же попросил меня налить полный стакан доброго армянского коньяка и дать больному. Приподнявшись на локте и принимая наполненный стакан, Иван Степанович удивленно посмотрел на И. И. Джанелидзе, а потом на меня и сказал: «Вы, очевидно хотите присутствовать при переселении моей души в другой, более загадочный мир» и, выпив содержимое, опустил голову на подушку, закрыл глаза и сразу же заснул.
Выйдя из палаты, я застал в соседней комнате всех тех, которые оставили палату раньше меня. Все буквально бросились ко мне с одним волнующим всех вопросом «Ну как больной?». Но что я мог им ответить, находясь сам в каком-то полузабытье и как-то бессвязно пробормотал: «Ничего, как будто заснул».
Примерно через 10—15 минут вышел из палаты Иустин Ивлианович, все мы устремились к нему — «Ну как?», на что последовало твердое и краткое указание: «Поставьте вахтенного у двери больного и никого без моего разрешения туда не впускать, в том числе и жену». Время было уже позднее, и он добавил: «Я устал, пойду отдыхать, что и Вам советую».
Спустя некоторое время Ивану Степановичу стало лучше, и его через несколько дней на тральщике доставили в Сухуми, а оттуда спецпоездом — в Тбилиси в военно-морской госпиталь № 2454 (начальник подполковник медицинской службы Пагава, военком — Махарашвили), где он находился под наблюдением талантливого хирурга Иустина Ивлиановича Джанелидзе, профессора Б. А. Петрова и профессора А. Л. Мясникова.
Признаться, я нарушил просьбу покойного Иустина Ивлиановича — никому не рассказывать о методе лечения, который я лично наблюдал. Пусть простит меня незабвенный Иустин Ивлианович за это, но он мне разъяснил, что так нужно было сделать потому, что другого уже ничего не оставалось, — это была последняя надежда, которая могла еще чудом сохранить человеческую жизнь, такие методы единичны, но подражать и тем более афишировать их не следует.
Мы постоянно держали тесную связь с дорогим нам Иваном Степановичем, делясь с ним нашими радостями и горестями.
После улучшения здоровья, в апреле 1943 года Иван Степанович по железной дороге через Астрахань был эвакуирован в Москву в сопровождении медицинской сестры Пашинской, где, начиная с конца 1943 г., долгое время работал начальником Главного штаба ВМФ и заместителем наркома ВМФ, а затем для особых поручений при Министерстве обороны СССР — до последних дней своей жизни.
Мы, старые ветераны, друзья и ученики его, тепло вспоминаем нашу совместную боевую службу под его умелым руководством.
Светлая память о большом и близком нам сыне солнечной Армении, советском человеке, талантливом флотоводце и дорогом друге навсегда сохранится в наших сердцах.
«Сборник документов и материалов», с. 350—355.