В 1953 году в разных журналах были напечатаны пять работ И.С. Исакова о Ф.Ф. Ушакове (рецензии на книги и о фильме). Одна из них была в журнале “Советская книга” (тираж 23 тысячи экз.). “Хачмерук” оцифровал и впервые публикует её в Интернете.
Ссылки на разные публикации И.С. Исакова о Ф.Ф. Ушакове и о том, как воспринимать и как представлять флотоводцев – http://crossroadorg.info/isakov-ushakov/
Рецензия на том I книги под редакцией Р.Н. Мордвинова “Адмирал Ушаков”
И.С. Исаков
Журнал “Советская книга”, №1, 1953 г., раздел “История и философия”, стр. 77-82.
«АДМИРАЛ УШАКОВ». Том 1, Главное архивное управление МВД СССР, Институт истории Академии наук СССР. Материалы для истории русского флота. «Русские флотоводцы». М. Военмориздат. 1951, XXXVIII, 772 стр. и илл. Цена 30 руб.
Главное архивное управление МВД СССР совместно с Институтом истории Академии наук СССР приступило в 1945 г. к публикации серии сборников документов «Русские флотоводцы». К настоящему времени, помимо рецензируемого, вышли сборники: «Адмирал Нахимов» (М.-Л., Военмориздат, 1945), «Вице-адмирал Корнилов» (М., Военмориздат, 1947) и «М. П. Лазарев» (Том 1, М., Военмориздат, 1952). В производстве находятся вторые тома сборников «Адмирал Ушаков» и «М. П. Лазарев», первый том сборника «Адмирал Макаров».
Таким образом, мы присутствуем при рождении крупной серии сборников документов по истории русского флота. В таком масштабе разработка н публикация документов, объединенных единым замыслом и общей целью, предпринимается советской историографией впервые и уже поэтому не может не обратить на себя внимания. Но решающим фактором является, конечно, не масштаб издания, а его целенаправленность и метод осуществления.
Нахимов, Корнилов, Ушаков, Лазарев и Макаров — славные имена, которые с гордостью произносит советский человек, помнящий великое прошлое своей Родины. Постыден для дореволюционной историографии тот факт, что в русских изданиях можно было найти больше книг и статей об английском адмирале Нельсоне, чем о русском адмирале Ушакове, а об английском капитане Куке, «закрывшем» Антарктику, существовала более обширная литература, чем о русском капитан-лейтенанте Лазареве, открывшем ее совместно с капитаном Беллинсгаузеном. И даже деятельность таких народных героев, как Нахимов н Корнилов, не была до Великой Октябрьской социалистической революции достойно изучена.
Было бы неправильно утверждать, что отдельные русские историки не пытались собирать и систематизировать громадное и богатое наследство, оставленное нашими предками-моряками. Так, многотомное издание «Материалов по истории русского флота», первая часть которых вышла в свет еще в 1850 г., и до настоящего времени может считаться весьма, полезным источником при разыскании соответствующих фактических данных. Но методологическая беспомощность, наивная попытка изучать историю флота в отрыве от общей истории русского государства, ведомственная замкнутость работы морских историков и полная изоляция от прогрессивных общественных сил страны обрекли А. Висковатого, Ф. Веселаго, А. Соколова, С. Елагина, Р. Скаловского, П. Белавенца и других на отрыв от передовой, исторической науки и приводили к большим ошибкам, как только они от хронологии и описания событий пытались переходить к широким обобщениям или делать выводы из уроков истории.
Только. после Великой Октябрьской социалистической революции начали появляться серьезные научные, публицистические и литературные труды, относящиеся к истории русского флота.
Известно, что одним из главных методов извращения истории, применяемых буржуазной наукой, является умолчание о невыгодных для нее фактах, сокрытие, а иногда и уничтожение обличающих ее документодмирал Ушаков, имя которого после многократных его побед над турками гремела в Европе и на Ближнем Востоке и которое с благоговением произносили греки Ионических островов после его побед над французами; Ушаков, который еще больше поднял авторитет русского народа в Адриатике и Архипелаге и, взаимодействуя с Суворовым, пресек французскую экспансию в сторону Балкан и проливов (пока не изменилась политическая обстановка), — этот Ушаков выпал из английских и американских учебников истории, биографических словарей и энциклопедий. Даже в специальных английских и американских трудах по военно-морскому искусству не упоминается имя знаменитого русского адммирал-новатора, искусного флотоводца и первоклассного дипломата.
Корни этой забывчивости ясны. Дело в том, что если серьезно писать об Ушакове, то неизбежно приходится развенчивать Нельсона, который заимствовал у русского адмирала многие из его тактических приемов; приходится говорить, что в то время, как Ушаков после четырехмесячной блокады блестящей атакой флота и десанта взял сильно укрепленную крепость Корфу, Нельсон два года возился с менее защищенной Мальтой и даже вынужден был просить Ушакова помочь ему своими кораблями. Еще большая сложность положения английских историков заключается в том, что, входя в детали этих событий, им приходилось невольно свидетельствовать предательство англичан — «союзников», которые за спиной русских помогали французам или провоцировали антирусские настроения в турецком флоте.
Заметим, что дореволюционная русская историческая наука, особенно занимавшаяся судьбами родного флота, часто находилась под губительным влиянием иноземных авторитетов или «своих» безродных космополитов. Многие царские историки флота имели такой энглизированный лоск, что еще в 1910 г. в курсе по военно-морскому искусству профессора Н. Л. Кладо, как это ни звучит нелепо, можно было прочесть резкие упреки П. С. Нахимову в том, что, побеждая турок при Синопе, он не действовал, как Нельсон при Абукире (Н. Л. Кладо. Введение в курс истории военно-морского искусства. СПБ. 1910, стр. 401—402).
Вот почему многие старые исторические «труды» не могут помочь молодым нашим историкам флота; более того, эти «труды» могут завести их в дебри идеалистических или просто фальсифицированных концепций.
Сборники документов «Нахимов» и «Корнилов» стали настольными книгами исследователей истории военно-морского искусства России конца так называемой «эпохи парусного флота». Несмотря на отдельные недочеты, эти сборники принесли безусловную пользу нашей историографии.
Даже беглый просмотр первого тома сборника «Адмирал Ушаков» показывает, что и эта публикация содержит богатый фактический материал. Из лаконичных строк официальных документов или частной переписки, сквозь непривычную громоздкость забытого «штиля» ясно вырисовываются черты многогранной и в то же время на редкость цельной исторической личности. Стратег широким государственным кругозором; тактик-новатор, чуждый рутины или подражательства; всегда смелый до дерзости, но расчетливый, упорный, строгий и прямой, своею честностью и чувством долга не вмещавшийся в окружение привилегированных бездельников, руководивших флотом из Адмиралтейства или из Зимнего дворца; заботливый командир и мудрый воспитатель, любимый матросской массой, и всегда, при всех обстоятельствах, русский до мозга костей — таким предстает перед нами Ушаков.
Документы, вошедшие в первый том и обнимающие время до конца 1797 г., дают также много материала для анализа внешних условий, в которых приходилось жить и действовать Ф. Ф. Ушакову, и для оценки наиболее значительных его современников (Екатерина II, Потемкин, де-Рибас, Каховский, Сенявин, Пустошкин, Кушелев и другие), что важно не только для биографов Ушакова или специалистов, изучающих историю военно-морского искусства, техники флота или его организации, но и для исследователей общей истории России, её международных отношений и иных проблем.
К сожалению, нельзя ограничиться только указанием на бесспорную общую ценность рецензируемого тома. Надо отметить, что он мог быть несравнимо более полезным, если бы не значительное число ошибок, преимущественно методического порядка, допущенных больше редакцией, чем непосредственными составителями.
В сборнике «Адмирал Нахимов», выпущенном под редакцией Н. В. Новикова и П. Г. Софинова, помимо краткой археографической справки имеется предисловие академика Е.В. Тарле, разъясняющее значение публикации серии «Русские флотоводцы». В сборнике «Вице-адмирал Корнилов» редакция также ограничилась небольшим, но совершенно необходимым разъяснением археографического порядка и краткой, объемом в 2,5 страницы, характеристикой Корнилова.
Рецензируемому сборнику, вышедшему в свет под редакцией Р.Н. Мордвинова, предпосланы обширное «Введение», написанное самим редактором, и краткая справка «От составителей». При ближайшем ознакомлении оказывается, что «Введение» представляет собой довольно подробную биографию Ф. Ф. Ушакова с большими и неожиданными отступлениями, в которых делается попытка охарактеризовать эпоху, военно-морское искусство, условия, в которых приходилось действовать Ушакову, и некоторые особенности его флотоводческого таланта; заодно во «Введении» дано краткое описание взятия Суворовым крепости Измаил и несколько других, так сказать, «вставных» эпизодов, не имеющих к Ушакову прямого отношения.
Если биография адмирала изложена недостаточно систематично, а эпоха описана поверхностно, то ряд положений Р. Н. Мордвинова можно признать не только поверхностными, но и ошибочными.
Рецензируемый и следующие за ним два тома документальных материалов «Адмирал Ушаков» имеют целью дать возможность составить более обстоятельное и достоверное описание жизни и деятельности знаменитого флотоводца. Вместо того, чтобы создавать еще одну конспективную и сомнительную по качеству биографию, более целесообразно было дать характеристику и оценку приводимых в сборнике источников, в частности, обосновать авторство важнейших документов.
Так, на стр. XIX Р. Н. Мордвинов пишет, что «Ушаков лично разработал (разрядка наша. — И. И.) план перехода флотилии» из Днепрово-Бугского лимана к Дунаю, относя это также к инструкции кораблям, выделенным в так называемую «эскадру Кайзер-флага». В тексте же сборника, на стр. 359, приводится документ (№ 344) под названием «Ордер Г. А. Потемкина Ф. Ф. Ушакову…», из которого следует, что предписание дано главнокомандующим адмиралу 29 сентября 1790 г., а ещё раньше (документ № 309) приведено аналогичное предписание Потемкина от 7 сентября. В то же время у самого Ушакова о сформировании «эскадры Кайзер-флага» упоминается впервые только 3 октября (документ № 349), а донесение Потемкину о выполнении его приказания было отослано из Севастополя 4 октября (документ № 357).
Есть все основания полагать, что предписание Потемкина является результатом личного свидания его с Ушаковым на Хаджибейском рейде 1 сентября на борту «Рождество Христово». То же самое можно сказать и о некоторых других морских «новшествах», предписывавшихся из Бендер и других пунктов, где располагалась ставка главнокомандующего. Однако это пока только гипотеза, и она должна быть обоснована, если редактор безоговорочно заявляет об авторстве Ушакова; во всяком случае, такое существенное расхождение между текстами сборника и «Введением» следовало специально разъяснить.
Значительно большую ценность представляло бы расширение справочной части предисловия (или введения); это позволило бы лучше ориентироваться в оценке источников, их составе, достоверности, методе систематизации, имеющихся версиях или вариантах и т. д.
Большим упущением редакции является также то, что составители поместили значительное число ранее опубликованных материалов, перепечатав их из «Сборника Русского исторического общества», «Материалов для истории русского флота» и других изданий (для примера см. документ № 86 — ордер Потемкина о назначении Ушакова командующим Флотом — и мн. др.). Бесспорно, что сличение этих документов с архивными подлинниками должно было бы выявить искажения или пропуски, нарочитые или невольные, что в свою очередь показало бы уровень научности дореволюционных изданий. Если же обнаружить подлинные документы не представлялось возможным, то сообщение об этом также имело бы большой интерес для исследователей.
Полезной была бы справка о том, какие материалы редакция сочла возможным не помещать в сборнике. При этом, конечно, речь может идти только о значительных документах, представляющих особый интерес для специалистов (см: ниже об испытаниях корабля «Захарий и Елисавет»). Наконец, говоря о неполноценности справочного аппарата, необходимо отметить недостаточность сведений, приводимых в указателе имен, которую можно было бы компенсировать специальными комментариями, показывающими отношение к Ф. Ф. Ушакову виднейших его современников.
В принципе вполне приемлема хронологическая систематизация всех персональных документов и источников, для удобства собранных в главы, или разделы, связанные с основными этапами жизни флотоводца. Но безусловным упущением первых сборников, к сожалению, повторяющимся (очевидно, по шаблону) в остальных, является то, что первый раздел каждого тома стандартно называется: «Первые годы службы…» (Ушакова); или: «Годы учения…» (Нахимова), «Первые годы службы…» (Лазарева). Как будто жизнь военных людей начинается только с того дня, когда на них впервые надели форму!
Метрическая запись или два-три других источника из семейных хроник или писем позволили бы внести ясность в вопросы о дате и месте рождения и об условиях первых лет жизни будущего флотоводца, что иногда очень важно для исследователя. Достаточно напомнить, что летом 1952 г., когда отмечалось 150-летие со дня рождения Нахимова, пришлось делать специальные разыскания, чтобы установить, когда он родился, настолько были перевраны даты даже в таких официальных изданиях, как «Общий морской список» («Общий морской список». Часть VII. СПБ. 1893, стр. 587), в котором ухитрились зафиксировать время рождения Нахимова с ошибкой на 2 года.
Не менее важно иметь возможность проследить, какие влияния, испытанные в детские годы, приходилось впоследствии развивать или преодолевать будущему флотоводцу. В частности, говоря об Ушакове, было бы весьма полезно проверить некоторые утверждения Бантыш-Каменского (частично повторенные более солидным историком —Д. А Милютиным) о том, что Ушаков «в детстве на медведя с рогатиной хаживал», что в Морской корпус он пришел в лаптях, французскому языку не мог обучиться до конца своих дней и многое другое. Беллетристы широко использовали подобные сомнительного свойства данные.
В рассматриваемом томе помещено 677 рапортов, писем, докладов, предписаний и других документов, воспроизведенных полностью или в выписках. Только после выхода всех томов можно будет оценить работу составителей и редактора и установить пропуски или частные купюры, которые придется восполнять самим историкам. Но уже в первом томе можно отметить один существенный пробел.
К письму Н. С. Мордвинова от 13 ноября 1797 г.. посланному из Николаева Г. Г. Кушелеву (документ № 676) относительно необходимости постройки новых кораблей, редакцией дано краткое примечание. В последнем весьма лаконично сказано, что между Ушаковым и Мордвиновым «возник острый конфликт» по вопросу об оценке тактических и мореходных качеств двух линейных кораблей типа «Захарий и Елисавет», построенных на Херсонской верфи по проекту обер-сарваера Катасанова, причем без упоминания причин существа спора (см. стр. 696).
Из других документов (№№ 644, 651, 661, 663, 666 и 668) читатель может узнать только о некоторых испытаниях, которым Ушаков подвергал новые корабли, и об отмеченных адмиралом недостатках. Поэтому примечание к документу № 676 является и запоздалым, и совершенно недостаточным. Между тем этот вопрос исключительно важен, и вот по каким соображениям.
Для истории русского военного кораблестроения как сам Катасанов, так и разработанные им проекты кораблей со сплошной верхней палубой представляют особый интерес. Эти проекты знаменовали собой переход от одного этапа кораблестроения к другому, более высокому по уровню корабельной архитектуры и инженерного искусства строителей.
Программа сравнительных испытаний новых кораблей интересна не только по своему существу, но и с организационной и методической стороны. Характерно, в частности, то, что руководство испытаниями было поручено не инженерам и техникам, а прославленному в боях адмиралу.
Известно также, что Ф. Ф. Ушаков оказался не во всем прав, давая общий отрицательный отзыв о линейных кораблях нового типа. Исследование многих документов (не приведенных в сборнике) показывает предубежденное отношение адмирала к катасановским новшествам. Ушаков привык побеждать турок на кораблях с открытой верхней палубой (опер-дек), где артиллерийской прислуге было просторнее, где как в нижних деках не застаивался пороховой дым, и которая вся была видна с юта, как на ладони. Последнее обстоятельство, как можно догадываться, играло решающую роль для командира, а затем флагмана, который, стоя на своем штатном месте на юте, перед бизанью, мог видеть работу всех пушек опер-дека обоих бортов.
И хотя все наши симпатии на стороне Ушакова и во всех остальных дискуссиях с «берегом», т.е. с адмиралтейством, Мордвиновым, управлением порта и другими, Ушаков почти всегда был прав, следует признать, что в данном случае сила привычки его подвела. После ряда конструктивных улучшений именно такие корабли, со сплошной верхней палубой, стали стандартными, а линейные корабли и фрегаты с открытым опер-деком прекратили своё существование.
Интересы науки и объективного анализа этой проблемы подсказывают необходимость включения в сборник выписки из флагманского журнала, который велся на корабле «Богоявление Господне» с 1 июня по 4 августа 1797 г., и особенно документа под наименованием «Следствия, происшедшие из опытов, чинимых в сей кампании над валкостью кораблей Захария—Елисаветы и №1, названного потом Св. Петром» («Сборник морских журналов или ежедневных записок, содержащих в себе плавания флотов, эскадр и судов Российских с 1797 года…», изданный «попечением и трудами вице-адмирала… Александра Шишкова». Часть вторая. Печатано в Типографии Морского Шляхетского кадетского корпуса, 1800, стр. 15-37). Легко убедиться, что документ имеет прямое отношение к Ф. Ф. Ушакову, так как в нем делается разбор всех выводов адмирала. Источник имеет частичное отношение и к Д. Н. Сенявину, в тот период командовавшему «Св. Петром». Конечно, материал этот необходимо опубликовать с соответствующими комментариями, так как он в значительной мере дискуссионный.
Приведенный частный пример внушает некоторые опасения за степень полноты отбора документов для сборников «Адмирал Ушаков».
Принятый в томе хронологический порядок размещения документов выдержан слишком формально, а потому привел к некоторым недоразумениям. Подтвердим это следующим примером.
Общеизвестно, что бои и сражения являются главными объектами, изучаемыми историками военного или военно-морского искусства. Для рассмотрения и анализа всех обстоятельств, связанных с каким-либо конкретным морским боем или сражением, существует много самых разнообразных источников, от официальных реляций, донесений, писем, воспоминаний участников вплоть до выписок из корабельных вахтенных журналов и специальных «журналов боевых действий».
Наибольшую ценность для выяснения фактического хода событий (в общем случае) представляют именно эти журналы, так как если не беловые, то их, черновые, рабочие варианты ведутся во время боя, когда пишущий еще не может знать окончательных итогов боевого столкновения с противником и, следовательно, не может сознательно вводить тенденциозные записи, например, с целью последующей реабилитации в случае неудачи. Историки, работавшие над старыми документами, хорошо знают, как реляции, доклады, письма и воспоминания участников, т.е., свидетельства, которые писались после боя, часто уводят далеко в сторону от фактического хода событий, умалчивая об одном и выпячивая другое.
Составители сборника документов об Ушакове, педантично придерживаясь хронологии, поместили боевые и небоевые документы в строго временной последовательности. Вот, почему о так называемом сражении у Керченского, пролива (8 июля 1790 г.) читатель узнает в такой последовательности: документ № 203 (стр. 218) — поздравление Ушакова, посланное 10 июля Потемкину по случаю победы; документ № 204 — рапорт Ушакова о самом сражении, посланный в тот же день (лаконичный и дающий только общую картину и оценку), и лишь затем в документе № 208 (на стр. 296), в «Экстракте из журнала плавания Черноморского флота около Крымских берегов..», можно, наконец, найти записи часов, курсов, ветра и детальных обстоятельств, обусловивших победу над турецким флотом.
Очевидно, секрет такой подачи материала (которую можно рекомендовать делать в обратной последовательности) заключается в том, что «Экстракт» извлечен из журнала, который велся с 2 по 12 июля 1790 года. Эта догадка подтверждается тем, что следующий документ (№ 209) датирован 13 июля.
Еще более наивно выглядит последовательность расположения документов, относящихся к победе у Тендры 28—29 августа 1790 года. Совершенно так же и по той же формальной причине переставлены местами документы, описывающие сражение у мыса Калиакрия (стр. 511 и сл.).
Редакторы сборника не учли того, что при такой систематизации материалов читатель будет вынужден перелистывать десятки страниц и изучать заголовки с тем, чтобы не пропустить какого-нибудь документа, относящегося к данному событию.
Обращает на себя внимание путаница с правописанием воспроизводимых в томе документов. В двух различных документах и в примечании к третьему, помещенных в шестом разделе, можно прочесть наименование корабля: «Захарий и Елисавет» (в дальнейшем не склоняется, что правильно), «Захарий и Елисавета» и «Захария и Елисавета».
Собственные имена, особенно наименование кораблей, фамилии, названия географических пунктов, ни в коем случае нельзя модернизировать, так как в противном случае теряется возможность сличений, проверок и сопоставлений с другими современными источниками и последующими литературными трудами.
В томе имеются примеры, когда составители попадают в плен архаической лексики документа. Так, автор «Введения» на стр. ХХ, перелагая своими словами содержание ордера Потемкина об использовании артиллерии, пишет о том, «какие орудия должны пускать бомбы и брандскугели». Слова вроде «пускать» надо брать в кавычки; читатель только на стр. 360 впервые встретит слово «пускать» и лишь тогда поймет значение этого термина XVIII века.
Сборники документов о Нахимове и Корнилове снабжены библиографическими списками. В первых томах документов об Ушакове и Лазареве таких приложений нет, в чем нельзя не упрекнуть редакторов, составителей и издательство.
В томе «Адмирал Ушаков» есть неточности в воспроизведении текстов и немало опечаток. Последние особенно досадны в хронологических датах.
Только русское военное и военно-морское искусство может гордиться наиболее ранними в истории, многообразными формами боевого взаимодействия частей армии и флота. Это чисто национальная черта, которая как традиция перешла по наследству Вооруженным Силам Советского Союза, на основе сталинской военной науки развита ими и доведена до современного уровня, в новом качестве, которое диктуется войнами, машинного периода.
Еще Петр I показал ряд непревзойденных для своего времени образцов совместных операций армии и флота. Общеизвестно боевое содружество Суворова с Ушаковым, так же как Лазарева и его учеников с частями Отдельного кавказского корпуса. Сборники «Русские флотоводцы» дают много полезного материала для историков, изучающих взаимодействие флота и армии. И всё же этих материалов в вышедших томах недостаточно по той причине, что не было сделано попыток разысканий в военных архивах (помимо ЦГВИА). В фондах военного министерства, Отдельного кавказского корпуса, Кавказского военного округа н других «походных канцелярий», находящихся в военных хранилищах, можно найти документы, рисующие взаимодействие армейских соединений с флотом. Такие документы очень обогатили бы и сделали еще более ценной серию «Русские флотоводцы».
Серия выиграла бы также, будь в неё включены и некоторые иностранные источники, к отбору которых, разумеется, надо подходить ещё более критически, чем к отечественным. Соответствующие английские материалы, включенные в сборники «Адмирал Ушаков», объективно подтвердили бы провокационные действия адмирала Нельсона по отношению к своему союзнику – русскому адмиралу – во время Ионической кампании. Эти действия видны, например, из писем Нельсона (N. H. Nicolas. The Letters and Dispatches of vice admiral Lord Nelson. V. III, р. 203) турецкому вице-адмиралу Кадыр-бею, находившемуся то время в подчинении Ф. Ф. Ушакова.
Указанные выше недочеты снижают бесспорную ценность большой работы, проведенной составителями по разысканию и подбору богатого и полезного фактического материала, воскрешающего одну из славных страниц нашего прошлого. Эти недочеты должны быть учтены не только при оценке данного тома, но и в дальнейшей работе по аналогичным публикациям материалов истории русского флота.
И. С. ИСАКОВ