В 1965 году в майском, 5-ом номере журнала “Вопросы литературы” была подборка небольших статей 24-х писателей и поэтов под общей рубрикой “О прошлом во имя будущего” к 20-летию Победы над гитлеровской Германией. Среди авторов, которых выбрала редакция журнала, были К. Симонов, О. Берггольц, А. Ананьев, В. Быков, К. Ваншенкин, С.С. Смирнов, Ю. Друнина, Г. Бакланов и другие. Был и единственный военачальник – Иван Степанович Исаков. Приводим его статью – впервые в Интернете спустя шесть десятилетий после публикации в журнале.
В начале журнала было обзорное предисловие с комментариями к цитатам из некоторых статей, включённых в рубрику . Заканчивалось предисловие цитатой из статьи Исакова, которая в приводимом тексте выделена жирным шрифтом.
ИВАН ИСАКОВ, адмирал флота Советского Союза
Тот факт, что в эти дни внимание советской общественности, как писательской, так и читательской, сосредоточено преимущественно на военной тематике, — по-своему закономерен. Предстоит общенародное празднование 20-летия Дня Победы. Если же перебрать листки календаря от 23 февраля до 9 мая, одновременно перебирая в памяти события двадцатилетней давности, окажется, что почти каждому листку соответствует одна из знаменательных дат финала войны, когда фашизм безвозвратно погибал в им же зажженном пламени, а высшая социальная справедливость навечно вступала в свои права.
Да, нам так казалось, и эти мысли нашли свое подтверждение в акте безоговорочной капитуляции, в протоколах и договорах Потсдамской конференции, в первых решениях ООН, в учреждении международного трибунала для суда над военными преступниками.
Но еще не было покончено с нацизмом, а Черчилль уже лично принялся руководить подавлением сопротивления в Греции, де Голль — во Франции. «Освободители» народов от немецких войск не спешили уходить из недавно порабощенных гитлеровцами стран, а в четырехзональном Берлине только смена комендантского караула проходила торжественно и гладко.
Не знаю, как другие, но о себе должен сказать, что иллюзии мои были развеяны только фултонской речью Черчилля.
Дальнейшие события последовательно привели к стене, перегораживающей Берлин, к Карибскому кризису, к открытой интервенции империалистов СИТА в Корее и сейчас — во Вьетнаме.
Можно ли считать военную тему исчерпанной, если еще и сейчас недостаточно глубоко изучено и освещено поведение человека в процессе прошлой войны — и патриота, боровшегося с оккупантами, и воина различных родов войск, и партизана, и подпольщика, и разведчика, и творца оружия, и многих, многих других.
Мы не должны проглядеть возрождение неофашизма в любом новом обличье, мы должны понять условия его генезиса и причины относительной упорной живучести.
Советская литература всех жанров обязана — и это ее первейший долг — помочь понять происходившее, происходящее и то, что может произойти.
Итак — военная тема далеко не исчерпана, не исчерпана ее современность, не притупилась ее острота.
Мы в долгу и перед мертвыми, и перед живыми. Перед героями, известными нам и еще не выявленными, перед воинами, дравшимися в полную силу, но не подходившими под статут звания Героя и кавалера орденов, а благородный лозунг: «Ничто не забыто — никто не забыт!» — которым вооружена наша молодежь и искатели героики Великой Отечественной войны, к сожалению, все еще только лозунг. Его нужно реализовать. Сколь нужное и благородное это дело, свидетельствуют разыскания С. С. Смирнова.
Надо многое пересмотреть из эпохи гражданской войны; мы забыли о конфликте на КВЖД, богатом героикой; только недавно мы начали открывать миру роль русских добровольцев в борьбе испанского народа с каудильо Франко; слабо освещен у нас завершающий период войны — на Дальнем Востоке.
И все это необходимо сохранить не только для истории, но и для литературы, для которой историзм — одна из методологических основ творчества в работе над военной темой. И кроме показа примеров, достойных подражания, следует писать об ошибках, которые до сих пор замалчивались, но которые необходимо знать, чтобы не повторить их в будущем.
Военные историки не вполне справились с этой задачей. Помимо того, у них есть свои, специфические цели. К сожалению, официальные исторические работы о Великой Отечественной войне мало читают. Они оседают на полках в качестве справочных материалов, что не удивительно, так как в литературном отношении научные трактаты, диссертации и даже массовые брошюры оставляют желать много лучшего. Не все военные историки сочетают в себе те качества, какие имелись у Ксенофонта или у академика Е. Тарле. Надо думать, что беда не только в качестве литературной обработки богатейших исторических материалов, — очевидно, имелось много причин, в силу которых авторы солидных по объему томов довольно часто уклонялись от истины, вот почему без пересмотра этих старых изданий нам вряд ли удастся сейчас обойтись.
Максим Горький сказал когда-то, что «объективизм» историка — такая же легенда, как справедливость Бога»… Надо ли говорить, что он имел в виду буржуазную историографию, отличным примером которой может служить парадокс Вилье де Лиль Адана, писавшего в сноске к своему «Герцогу Портландекому», что он изложил эту историю не так, как она была в действительности, а как должна была быть!
Для советских литераторов подобная формула, разумеется, неприемлема, хотя, как известно, в художественном произведении большую роль играет вымысел, возможны временные и пространственные сдвиги. Важно, чтобы основное содержание исторических событий не искажалось в своей принципиальной сущности.
Необходимо оговорить, что я не признаю узкой дифференциации, когда так называемый военный писатель или маринист не рискует или не может выходить за пределы батальных или «маритимных» тем. Подобная специализация очень сужает возможность воздействия на читателя и не может удовлетворить весьма широких и многообразных его запросов.
Мы обязаны думать о будущем, причем не только в связи с последствиями прошлых войн. Мы должны осмысливать интервенции, осуществляемые сейчас империалистами, и предостерегать от попыток развязывания большой войны, хотя знаем, что последняя не неизбежна. Мы должны воспитывать героизм в строителях нового общества, рассказывая им не только о минувших этапах борьбы за коммунизм, но и о перспективе, которая будет открываться с его вершин.
Это особенно важно сейчас, когда наши идеологические антиподы утверждают, повторяя азы ницшеанства, что только война возвышает человека, страхуя его от изнеженности и разложения, и не дает погрязнуть в роскоши и довольстве (а мы как раз выдвигаем как одну из важнейших целей — удовлетворение растущих материальных и духовных потребностей советского народа).
Следует помнить, что борьба человечества со стихийными силами природы, глубокое постижение все новых и новых областей объективного мира и его тайн и неизбежное совершенствование человеческого общества во время этой борьбы, очевидно, будет процессом непрерывным и бесконечным.
Изучение и освоение космического пространства, вероятно, будет одной из областей напряженной творческой деятельности подлинно Объединенных наций, навсегда покончивших с военными конфликтами, а следовательно, проблемы космоса должны занимать достойное место в нашей литературе.
Но и во многих областях нашего земного существования имеются неразрешенные проблемы и захватывающие воображение возможности. Мне как океанографу и человеку, прикосновенному к «науке о земле», хочется напомнить о трех или четырех задачах, которые ждут своего осуществления.
Мы уже сейчас не только мечтаем, но и прикидываем первоначальные соображения о том, что даст плотина через Берингов пролив, с эстакадой для всех видов транспорта (будущего и существующего) между Чукоткой и Аляской. В дамбе будут и шлюзы, и вмонтированные в нее гидрогенераторы электрической энергии.
Мы размышляем о постройке плотины между Сахалином и материком, что может улучшить условия навигации и климат в этом районе; о плотине у острова Ньюфаундленд, с расчетом так повлиять на течение Гольфстрим, чтобы улучшить климат восточной части Канады и США и в то же время не ухудшить его у берегов Скандинавии и на Мурмане. И, наконец, о преодолении верхней оболочки земли и использовании тепла огромного котла в недрах нашей планеты, что позволит перестроить всю жизнь человечества.
Подобных проблем много, и они по плечу объединенным усилиям лишь передовых стран, принадлежащих к социалистическому лагерю.
Проект канала под Ламаншем, обсуждающийся около сотни лет, и начавшиеся разговоры о канале под Гибралтарским проливом наглядно показывают, что даже два союзных капиталистических государства, не доверяя друг другу, не могут договориться, несмотря на то, что их техническая база и производственный аппарат уже могут обеспечить строительство такого масштаба.
Вот почему советская литература может начинать творческую разработку аналогичных проблем, не ограничиваясь приключенческо-фантастическим жанром. Для осуществления этих проблем требуется не только новая расстановка сил на политической карте мира, но и новый человек с широким интернациональным миропониманием, человек, который формируется уже сегодня.
Разыскивая и находя в архивах воспоминания о прошлом, творчески обобщая их, мы можем и должны осветить сами и помочь понять другим динамику процесса развития современного общества в условиях национально-освободительных войн, навязываемых капитализмом.
Мы можем и должны непрерывно учиться у жизни, у наших коллег-литераторов и у наших героев, чтобы обогащать свой духовный мир и щедро делиться этим богатством с другими.
В конечном счете это позволит литераторам не только идти в ногу с современностью, но и предугадывать, предвычислять качества наших преемников и помогать им стать людьми будущего.