Из раздела “Письма И.С. Исакова” Сборника материалов, изданного к 90-летию И.С. Исакова в 1984 г. на стр. 244-247 (документ №67). Оцифровка от “Хачмерук”.
В письме Иван Степанович коллеге в Армении пишет, в том числе и об Андранике, о родном Карсе, о резне, о Турции. Письмо приведено полностью. Примечательно, что на 72-ом году жизни Адмирал подписал письмо “Ованес Исаков”.
Док. № 67
22 февраля 1966 г.
Гвардии полковнику А. О. Арутюняну
(Ответ на Ваше письмо от 25 января 1966 г.)
Глубокоуважаемый Ашот Арутюнян!!
- Действительно, последствия ранения и ампутация после газовой гангрены до сего времени оставляют меня инвалидом. Мне разрешают работать не более 2-х часов в день, но во время приступов болей я неспособен вовсе работать сутками, а иногда и неделями.
Вопросы, которые Вы ставите в своем письме, настолько значительны, что для авторитетного и солидного их решения необходимо посвятить очень много времени, сил и здоровья. А у человека почти в 72 года, вероятно, не хватит и остатка жизни.
- Я до сего дня состою пока на действительной службе. Не думайте, что это чистая синекура.
Меня привлекают, как эксперта или референта, для решения больших государственных вопросов (в дни, когда я работоспособен.)
Кроме того, состоя членом бюро отделения наук о Земле (по Океанологии) 60 и будучи членом ученого совета Института океанологии Академии наук СССР, когда могу, помогаю своим коллегам и молодым ученым. Не буду перечислять всех комитетов, комиссий и советов, в которых числюсь, так как в большинстве случаев манкирую своими обязанностями в них, ибо часто назначают, даже не спрашивая согласия или не справляясь о состоянии здоровья.
- Всё свое свободное время посвятил литературной деятельности, так как слишком много видел и пережил из того, что надо рассказать советскому народу. Возможно, я допустил ошибку, публикуя свои первые рассказы, но с тех пор, как начал получать массу писем от читателей, со всех концов Союза и после принятия меня в члены Союза писателей СССР – считаю своим долгом пытаться продолжать, хотя уделяю этому делу только очень ограниченное время, обычно лежа в постели.
- Не люблю, но вынужден был так подробно писать о себе, чтобы Вы поняли, почему я не могу взять на себя дополнительно роль историка и отдать остаток своих сил только вопросам, которые ставите Вы. Надо сознаться, что я не успеваю отвечать даже на 50% получаемых писем, ходатайств, обращений, просьб и т. д.
- Должен Вам напомнить, что к 100-летию со дня рождения Андраника Торосовича Озаняна я пытался взяться и написать о нем, но не больше как беллетризованный исторический очерк. Для чего начал собирать материал и 2 раза специально с этой целью встречался с Маршалом И. Х. Баграмяном…
Вот почему присланные Вами материалы (большинство которых вижу впервые) возможно еще пригодятся. Однако прошу помнить, что больше чем на очерк, рассчитывать от меня не следует, несмотря на все мое уважение и гордость за этого сына нашего народа. Вы сами должны взять на себя эту миссию совместно с историком-академиком.
Прошу помнить, что Военно-Морской Флот СССР, вправе, и ждет от меня тоже многого. В частности, — основную работу «О роли флота в истории России и СССР» к 50-летию Советского Союза. Уже подбираю материал и продумываю архитектонику этой книги.
- Для того, чтобы Вы всё же знали мое отношение к интересующим Вас проблемам (конечно, в самом сжатом виде) —я постараюсь дальше ответить на главнейшие из них.
- Согласен с Вами, что роль русской армии в составе вооруженных сил Антанты принижена и ни в одном научном исследовании не освещена достойно. Это относится и к русскому флоту, несмотря на его относительно незначительный состав.
- То же – в отношении роли и значения Кавказского фронта в судьбе закавказских народов. Мотивировки Ваши правильны. Единственно против чего Вас предостерегаю, это от крайних позиций. Конечно, русское командование хотело спасти армянскую нацию от истребления, хотя бы под влиянием единоверного общественного мнения. Но надо помнить, что царское правительство одновременно защищало свою колонию и не прочь было расширить ее пределы. Секретный пункт договора о Проливах меньше всего предусматривал судьбу константинопольских и румелийских армян, а заботился о вывозе хлеба с юга России, в угоду русских помещиков. Милюков, которого Вы упоминаете, больше думал о Проливах, чем об армянах.
Согласен, что к 1914 году русское командование не хотело войны с Турцией, так как не было к ней готово. Но если Вы заглянете в архивы Морского генерального штаба, то узнаете, что высадка десанта на Босфор просчитывалась, планировалась и проигрывалась за несколько лет до 1914 года, но тоже готова не была.
- На с. 4 Вы пишете, что «Энвер-паша и его сообщники по своей инициативе начали войну…»
Позвольте напомнить, что фактически война началась морской бомбардировкой Одессы, Севастополя, Новороссийска, Туапсе («Гебен», «Бреслау» и турецкие «шефкеты»). Нападение скрытно организовал немецкий адмирал Сушон (его воспоминания изданы на русском языке перед Великой Отечественной войной, кажется, под названием «Война на Черном море».), причем часть из состава правительства младотурков была против этой стратегической и политической диверсии, но Энвер тем самым поставил свою оппозицию перед совершившимся фактом и выключил ее из игры. Самое гнусное в этой истории заключается в том, что английский командующий Трубридж нарочно пропустил «Гебен» и «Бреслау», инсценировав неудачное преследование через Средиземное море, за что под давлением народа был отдан под суд, а под давлением Адмиралтейства был оправдан.
- Также не могу согласиться с формулировкой турецких целей войны (с. 4): «полный захват Кавказа… для дальнейшего наступления на центральные районы России». Для этого у Турции абсолютно не хватало сил. У них был традиционный, исторический предел: от Анапы-по Тереку — к Дагестану. То есть в пределах мусульманского населения, на помощь которого они могли как-то рассчитывать, вспоминая эпоху Шамиля. Ни немцы (друзья), ни англичане (враги) – никогда бы не допустили указанного Вами расширения султанских владений, что подтверждается ходом турецкой интервенции в Закавказье, после Революции.
- Роль битвы у Сарыкамыша – огромна и в этом Вы абсолютно правы.
- Один из самых печальных дней моей жизни был тот (осенью 1953 г.), когда я, будучи в Ереване, узнал, что сейчас в Карсском и прилежащих вилайетах нет ни одного армянина. А 4-х- 5-ти летние девочки, оставленные при депортации и уничтожении остальных армян, уже совершенно не знают родного языка (из-за строгого запрета), давно являются женами, матерями и бабушками турецких мужчин. Это мое чувство не кажется парадоксальным, так как я сам забыл родной язык, однако произошло это совсем в других условиях.
- На с. 7 Вы правы, осуждая расправы над офицерами. Погибло много честных людей и отличных специалистов.
Однако вынужден напомнить, что от офицера требуются не только профессиональные знания и опыт, но и политическая грамотность.
Мне, бывшему офицеру, стыдно вспоминать, что к моменту получения чина мичмана я (как и все мои однокашники) не мог отличить большевика от меньшевика, хотя и презирал царскую камарилью и правящую верхушку. Чем старше должность у офицера, тем грамотнее должен он быть политически.
Наполеон, будучи артиллерийским поручиком, отлично разбирался в ходе революционного процесса.
Наше несчастье заключалось в том, что нас старались держать «вне политики», а это тоже политика, причем очень плохая.
- Больше я сейчас не могу уделить этим вопросам времени и сил, в чем приношу извинения.
Желаю Вам успехов в благородном деле, которому Вы себя посвятили.
Мой Вам привет
Ованес Исаков
Р. Ѕ. Поздравляю с днем Красной Армии.
В этот день, 23 февраля 1918 г., я уже состоял в рядах РККФ в Гельсингфорсе.
«Сборник документов и материалов», с. 179-183. (Ред.: это ссылка на другой Сборник)