В 2025 году 190 лет образования поселка Санта Цалкинской в Грузии греками, вынужденными от турецкого ига переселенцами из родной Санты Трапезундской. В Санкт-Петербурге жил уроженец этого села Санта, видный патриот России и греческого народа Иордан Харлампиевич Кессиди. В 2008 году он издал большую (510 страниц) книгу “Я родом из Санты. Воспоминания эллинопонтийца”. К сожалению, Иордана Харлампиевича нет с нами. Сегодня так не хватает таких истинных Патриотов, кто не живет только жизнью своей семьи и текущим днём, а живёт историей, кто, в частности, понимает общность судьбы греческого и армянского народа, несмотря на естественные различия и определенные расхождения. Эти расхождения выглядят чрезвычайно второстепенными с учетом реалий и вызовов в наши дни.

Данной статьей отдаем дань искренней признательности светлой памяти Иордану Харлампиевичу.

Внизу:

• Об И.Х. Кессиди
• Генеральный консул Греции г-н П. Беглитис о И.Х. Кессиди (2018 г.)
• День Памяти жертв Геноцида понтийских греков в Турции
• Подарок книги в 2015 году
• Фрагмент книги
• Общая судьба, общая история, общая память.

 

Об И.Х. Кессиди

Приводим текст с обложки книги.

Иордан Харлампиевич Кессиди родился в 1932 году, в селе Санта Цалкского района, Грузия.

Окончил Московский Технологический институт легкой промышленности по специальности инженер-технолог.

По окончании института в 1955 году был направлен в Ленинград на обувную фабрику «Скороход». Затем более тридцати лет работал инженером-конструктором в различных проектных и конструкторских бюро, в том числе и на оборонных предприятиях.

Имеет семью: жена София, врач-терапевт; дочери — Инга, врач-гинеколог, Афродита и сын Олимп — стоматологи. Растут 3 внука и внучка.

С начала 1970-х годов и по сей день ведет активную работу в греческом землячестве Ленинграда—Санкт-Петербурга.

Стоял у истоков создания национального общества греков Санкт-Петербурга.

В 1991 г. был делегатом учредительного съезда греков СССР по созданию ассоциации греческих обществ «Понтос», а также делегатом ряда понтийских съездов в Салониках.

В 2003 г. создал и возглавил региональную общественную организацию «Русско-Греческий клуб им. Димитрия Бенардаки».

Являлся инициатором и членом оргкомитета международной научно- практической конференции: «Греческая Посольская церковь в Санкт-Петербурге. История и перспективы возрождения».

 

Генеральный консул Греции г-н П. Беглитис о И.Х. Кессиди (2018 г.)

В июле 2018 года Иордан Харлампиевич скончался. Генеральный консул Греции г-н П. Беглитис написал тогда, 6 июля на сайте Консульства Греции:

“С особой грустью я получил известие о смерти нашего выдающегося соотечественника Иордана Харлампиевича Кессиди, проживавшего в Санкт-Петербурге… Для греческих соотечественников, проживающих в России, и в особенности для греческой общины Санкт-Петербурга, уход Иордана Харлампиевича Кессиди стал огромной и невосполнимой потерей.”

 

День Памяти жертв Геноцида понтийских греков в Турции

Каждый год в мае греческая община и её друзья поминают жертв Геноцида понтийских греков в Турции. Иногда это в ближайшее воскресенье после 19 мая. В воскресенье 23 мая 2015 года в в Феодоровском соборе Санкт-Петербурга состоялся чин поминовения. После службы пришедшие вместе с батюшкой собрались за трапезным столом. В коротком видеофрагменте внизу (1,5 мин) слово Иордана Харлампиевича.

 

Подарок книги в 2015 году

В 2015 году Иордан Харлампович подарил свою книгу об истории деревни Санты. Это было в воскресенье 31 мая 2015 г. во дворе Армянской Апостольской церкви Св. Екатерины. Тогда неравнодушные члены армянской общины отмечали День Первой Республики Армения, получив официальное разрешение от Администрации района города.

Это было очень красочное мероприятие. Иордан Харлампиевич пришел на это мероприятие, выступил на нем и подарил свою книгу.

 

Листовка, напечатанная на память о празднике. Сегодня, 10 лет спустя важно сохранить и развивать традицию отмечания важных дат и армянам, и грекам.

Книга, подаренная Иорданом Харлампиевичем десять лет назад, не забыта. Будучи признательным его патриотической деятельности, приводим фрагмент из неё, оцифровав первую часть книги и содержание.

 

Фрагмент книги

Книга была начата в 2002 году, пересмотрена и дополнена в 2006-2007 годах, напечатана в 2008 г.

 

Благодарность от автора

Автор выражает свою сердечную признательность друзьям, которые искренне, от души изъявили желание оказать финансовую поддержку в издании книги: Одиссею Кессиди, Владимиру Кессиди, сыновьям моих троюродных братьев Самсона и Сократа, а также Ираклию Саввиди, внуку Алексея Саввиди, самого близкого друга моего отца.

Особую благодарность мне бы хотелось выразить своему брату — академику Феохарию Харлампиевичу Кессиди за внимательное прочтение моей рукописи и ценные замечания, а также внесённые дополнения — факты и доселе неизвестные мне события из жизни села.

И отдельная благодарность — моему другу Андрею Зимбули, который помогал мне как редактор.

Автор также благодарит всех, кто оказывал помощь в сборе и осмыслении исторических материалов, — старейшего жителя Санты Михаила Мелианиди, Георгия Муратиди, Андрея Асланиди, Ахиллеса Мелитиди, Владимира Саввиди, Апостола Муратиди.

 

(с. 11)

НАШИ ИСТОКИ

 

НАЧАЛО ИСТОРИИ ГРЕКОВ ЦАЛКИ

 

Приближается юбилейная дата — день моего рождения. И вот я оглядываюсь назад и пытаюсь проследить время своего пребывания на этом свете. Моя личность что ни на есть обычная, из простых-рядовых, и ничем я не удивил этот мир, но, пожалуй, и ничем не нарушил его гармонию и законы. Как природопослушный человек, я обзавёлся семьей, правда, с небольшим опозданием, и Бог дал нам возможность родить троих детей (что является минимумом для воспроизводства рода человеческого). Имеем уже внуков и внучку, которой в данный момент (начало 2007 года) пять лет.

Итак, Богу угодно было, чтоб я появился на свет в одна тысяча девятьсот тридцать втором году марта месяца 24 числа в селе Санта, расположенном далеко от больших дорог, в домике под названием «Калиф». Село считалось (я пишу в прошедшем времени, так как за последние 10 лет практически все уехали в Грецию) небольшим — 100—120 дворов. Наше село относится к Цалкинскому району Республики Грузия. Сам район Цалка расположен к юго-западу от Тбилиси на расстоянии 100 км в сторону Турции, но не на границе, за Цалкой — другие районы, граничащие с Турцией. Наш район граничит с Гетрицкаройским, Дманисским, Богдановским, Боржомским, Горийским и Каспским районами.

(с. 12)

Греческие и армянские сёла Цалки образовались в начале 30-х годов ХХ столетия из переселенцев турецких областей (вилайетов) — Трапезундской и Арзурумской. Цалка традиционно считалась греческим районом, где 70% составляли греки, 25% — армяне, около 5% — азербайджанцы и менее одного процента грузины. До 1 сентября 1941 года в районе были также два немецких села (колонии).

История Цалки описана многими учёными, как в прошлом, так и современными, поэтому перескажу кратко некоторые исторические моменты.

Известно, что в Малой Азии и в Европейской части за Босфорским проливом существовало более 1000 лет Византийское государство. Оно возникло в IV веке н. э. после распада на религиозной основе Римской империи. Столицей Восточной империи стал Константинополь. (Религиозный раскол на православие и католицизм произошёл в 1054 году.)

Город был основан императором Константином I в 330 году н. э. на месте древнего города Византий. Отсюда и название государства, которое получило имя после падения империи.

Сами византийцы называли себя римлянами, по-гречески «ромеями»‚ и свою державу Ромейской. Государственным языком с VII века и до конца существования Византии считался греческий. Мы, греки Причерноморья, говорящие на греческом (понтийского диалекта) языке, по сей день называем себя ромеями. В Греции же нас называют понтийцами («эллинопонтийцы» — от греческого названия Чёрного моря «Эвксинос Понтос»), а государство, которое образовалось после захвата части Византии крестоносцами, называлось Трапезундским (1204 — 1461 гг.).

(с. 13)

Кроме столицы Трапезунда, сюда входили крупные города Орту, Керосун, Самсун и другие.

Понтийский диалект отличается от новогреческого и ближе к древнегреческому, но засорён многими турецкими словами, а в России и русскими.

История сообщает про многократные нашествия турок-сельджуков, выходцев Бог знает откуда (чуть ли не с Алтая), а также про крестовые походы из Северной Европы, которые грабили и разрушали города Византии, и, в частности, Константинополь. Таким образом, ослабленный город наконец под натиском турок пал 28 мая в 1453 году.

С этого момента вплоть до 1922 года греческое население Малой Азии находилось под игом турок, то есть более 400 лет. За тот период было всё — и перенятие турецкого языка, с полной утратой греческого, и переход в мусульманство. Было такое суровое указание (как минимум) перенять: или язык, или веру (по-турецки «я дилын, я динын» – жирным шрифтом выделены ударения в турецких словах). Я упоминаю об этом, так как это явление очень коснулось цалкинских греков-переселенцев.

(с. 14)

Итак, была очередная Русско-турецкая война в 1828—1829 годах. Россия воевала на двух фронтах: в сторону Бессарабской Румынии (или, как называли тогда, — Валахии) и на Кавказе (Кавказский фронт). В этой войне русские войска под командированием князя Ивана Фёдоровича Паскевича (участника Отечественной войны 1812 года, впоследствии фельдмаршала и графа Эриванского) глубоко продвинулись в глубь Турции — освободили области Трапезунда и Арзурума. На стороне русской армии воевали также местные греки и армяне. Но по заключению Андрианопольского мирного договора часть этих областей снова отходила к турецкой стороне. Тогда греки обратились к князю Паскевичу об их переселении в единоверную Россию (к этому времени с 1801 г. Грузия входила в состав Российской империи). По велению императора Николая I было разрешено переселение греков на пустующие земли Триалетского нагорья, что находится в 100 км к юго-западу от Тбилиси. Когда-то, примерно за 200 лет до этого, там жили грузины, но многочисленные нашествия и набеги турок и персов опустошили эти места. Оставались разрушенные каменные руины церквей и крепостей.

(с. 15)

Вот в этих местах после переселения и стали образовываться греческие и армянские сёла, и несколько позже 3—4 азербайджанских села. В моё время в Цалке было более 25 греческих сёл, 13 армянских, 2—3 азербайджанских и, можно сказать, полсела грузинского (село Реха), жители которого по прагматическим соображениям момента становились то греками, то грузинами, меняя окончание фамилии на то или другое.

Как уже было отмечено, в Цалке до войны жили немцы (немецкие колонисты). Историю переселения немцев в Цалку не знаю, но знаю твёрдо, что эти сёла (одно большое, если мне память не изменяет, в советские времена называли Розенберг, а в дореволюционные, говорят, — Александрсгильф) являлись, если применить советскую терминологию, образцово-показательными. Они разительно, на целое столетие, отличались по культуре, порядку и чистоте от окружающих сёл — греческих и армянских, были эталоном образцовой работы и жизни.

Немцы первыми в Цалке стали выращивать картошку и откармливать свиней, первыми в суровом климате Цалки заложили сады (яблони, груши, сливы, вишни; из ягод — крыжовник и смородину, которые давали отличные урожаи).

(с. 16)

А наши цалкинцы, наблюдая это всё, как говорится, под боком, продолжали заниматься сельским хозяйством и животноводством по старинке, то есть по старой и отжившей технологии, которую переняли из отсталой Турции. Даже от посадки картошки, которая впоследствии стала основным продуктом питания и товаром, долгое время отказывались.

Наш отец был дружен с несколькими немецкими семьями. Производили обмен товаров (по-современному — бартер): он им — мёд, а они — масло, сало и даже картошку на рассаду. Еще будучи 5—6-летним мальчиком, помню, видел, как друзья отца, немцы, приезжали к нам зимой на санях, запряжённых красивыми лошадьми со сбруей, и имели охотничьи ружья. Они были заядлыми охотниками, охотились на зайцев и лис. У лисиц снимали шкурки, а убитых зайцев ставили на ночь на мороз и затем увозили. Как сегодня, помню глаза убитого зайца — они обычно оставались открытыми и были красно-зелёного цвета.

Друзей отца звали одного — Якобом, другого — Готлибом, других не помню. Больше всего отец дружил с Якобом. У того были сыновья, и ещё помню маленькую девочку, блондиночку (белобрысую), лет четырёх. Я смотрел на неё заворожённо, как на живую куклу. Они приезжали и в другое время года. Конечно, отец и мои старшие братья тоже бывали у них.

Но началась война, и всё это кончилось. Какие-то истребительные отряды или батальон (в их число входили и 2-3 человека из нашего села) в одночасье окружили немецкие сёла и дали людям короткий срок собраться для выселения. Отец наш поехал попрощаться с друзьями. Они обнимались и плакали. Больше о них ничего мы не слышали. Но я запомнил на примере нашего села, как много вещей и добра нахапали эти «отрядовцы».

(с. 17)

Вскоре в пустующие дома заселили армян из Ахалкалакского района, а затем и рабочих Храмской ГЭС. Вскоре от былой красоты домов, чистоты улиц и тротуаров, садов и огородов ничего почти пе осталось.

Население большинства греческих сёл Цалки говорило на турецком языке (анатолийском диалекте), сохранив в строгости свою православную религию, в отличие от грузин-аджарцев, которые хотя и говорят на грузинском, но исповедуют ислам. С их стороны была допущена непростительная ошибка. Слава Богу, в данное время цалкинские греки переезжают в Грецию, и проблема языка — временное явление, а религию так просто не вытравишь.

Из 25 цалкинских сёл только 4 села говорили на греческом (ромейском или понтийском) диалекте. Это — мое родное село Санта, село дедушки со стороны матери — Гумбати, Неон-Хараба и маленькое село Тарсон (в этом селе родилась Микрула, мать нашего космонавта Фёдора Юрчихина). На данный момент в этих селах практически не осталось греков — все уехали в Грецию или на Северный Кавказ.

Название села Санта, где я родился, — повторение названия села Санта, состоявшего из семи деревень, что располагались в 40-50 км от Трапезунда (ныне Трабзон, Турция). Сантеты, то есть сантинцы, жили в местности, окружённой горами и лесами, труднодоступными для турецких властей.

Поэтому они были более независимыми, сохранили свой язык и религию, в отличие от других греческих сел.

Сантинцы были мужественными, храбрыми и сильными людьми. Об их мужестве складывались легенды. Например, изречение «име шкилиос сантетос ематоно ке ки емауме» в переводе означает: «я — сорви голова, кровь чужому (турку) пущу, но своему — никогда». Не зря многие мои односельчане носили фамилию Асланиди (Аслан в переводе с турецкого «лев»). Они же основали Санту Цалкинскую (Триалетскую).

(с. 18)

Из Санты Трапезундской в разные времена (в XIX веке) многие уезжали в Россию, Грузию, Северный Кавказ и другие места. Окончательно село распалось после катастрофической войны между Грецией и Турцией 1918—1923 годов, когда 1,5 млн. греков в результате Лозаннского договора (1922 г.) переселились в Грецию и около 1 млн. турок переехали из Греции в Турцию.

Наша Санта (Цалкинская) образовалась в XIX столетии, точнее в 1835 году. Место выбрали живописное, под южным склоном горы, на холмах и с дальним видом на равнину. Местность и сама гора каменистая (камень называется базальтом и относительно легко обрабатывается). Из этого камня строили дома, возводили стены. Первые переселенцы строили не дома, а землянки с окошками (с фонарными отверстиями на крыше-перекрытии). В те времена они были отброшены на века назад к средневековью по милости турецкого владычества.

Существовала сплошная неграмотность, за исключением отдельных личностей, знавших грамоту. Занимались переселившиеся в основном скотоводством и хлебопашеством. Картофелеводством и садоводством начали заниматься намного позже. Жили большими семьями, практически целыми фамилиями. С начала ХХ века многое изменилось к лучшему. А с приходом советской власти в Цалке была ликвидирована неграмотность.

Содержание книги

 

 

 

Общая судьба, общая история, общая память

Эти слова применительно к русскому, греческому, армянскому народу были константой для Иордана Харлампиевича. Общая судьба греков и армян и в исторической Родине Малой Азии, и на юге Грузии, куда, спасаясь от турецкого ига, были вынуждены вместе переселиться, включая село Санта. Общая судьба и в России, в Петербурге. Но здесь, в последних, не так много мероприятий объединительного характера. Одно из них планируется по путешествию А.С. Пушкина в крупнейший греческо-армянский город Карин-Феодосиополь-Арзрум в 1829 г. Город трижды брался русскими войсками в 1829, 1878 и 1916 годах, но из-за геополитических соображений держав, каждый раз возвращался Турции. При этом каждый раз совершалась очередная резня христиан и их исход. Сегодня там практически нет ни греков, ни армян. Уверен, что, если бы Иордан Хардампиевич был жив, он бы активно участвовал в планируемых мероприятиях “Арзрумские чтения” – http://crossroadorg.info/pva-research/